Лучше бы я осталась старой девой

– А я когда-нибудь с кем-то ходила?

– Гляди, доиграешься…

– Ничего страшного. Дядечка просто меня потеряет. Ведь есть служебный выход.

– А завтра явится и сделает сцену!

– Ни черта не сделает! Сколько раз так бывало… Он смотрел на меня? Смотрел. Я с ним сидела, болтала? Болтала. Это чаевые, а не аванс… – твердо ответила Ира. – Если он не разобрался в этом – его проблема. Я смогу ему объяснить, как следует.

– И все же ты нарвешься!

– Надоело. – Ира принялась пудриться.

Наташа, совсем уже готовая к выходу, встала и достала из ящика стола сложенный веер из черных пушистых перьев. Ловко взмахнула им, он раскрылся, она пощекотала перьями свою грудь, шею и молча вышла.

– Вот так мы и живем, – вздохнула Инна, повернувшись к Лене. – Довольно гнусно. Счастливая ты… Няньчишься с ребенком, и никто тебя не лапает!

– И никто мне не платит, – подхватила та. – Знаешь, когда я в последний раз держала в руках сто долларов?

– А танцевать умеешь? – вмешалась Ира. – Фигура у тебя классная. Хочешь – попробуй поступить к нам. Хотя сперва надо пройти конкурс.

– Я уеду через несколько дней, – улыбнулась Лена.

– Ты не москвичка?

– Нет, я из Питера.

– Но там ведь есть ночные клубы?

– Представляю себе, как обрадуется моя мама… – кисло ответила Лена.

– Все наши мамы очень радовались, – кивнула та. – Ну и что? Есть вещи и похуже.

– Но я с матерью в одной квартире живу, она меня постоянно пилит. А ты, наверное, снимаешь?

– Ничего подобного, – Ира сделала отрицательный жест. – Зачем тратить на это деньги? И потом, так удобнее – мать готовит, стирает, все такое, а я деньги даю…

– И не бывает скандалов?

– Она на меня плюнула. И вообще, для нее самое главное – деньги. Вот если бы я делала это даром…

Дверь снова открылась, вошел ведущий. Девушки уставились на него, но он обращался только к Ире:

– Что это значит?

– А что? – Она сделала наивные глаза.

– Тебя снова требует клиент.

– Ну и пусть требует. Что – раньше такого не случалось? Я все равно к нему не пойду – правила не позволяют во второй раз…

– А сто долларов взять правила позволяют? Ты его провоцировала на чаевые?

– Нет, – нагло ответила та. – Это был подарок.

– Ты не должна была брать. Наши девушки – не проститутки.

– Сперва объясни это клиентам. Мне дали – я взяла.

– Ты назначила встречу?

– Вранье! – искренне возмутилась Ира. – Он тебе так сказал?

– Я сам знаю, что он мне сказал, – жестко ответил ведущий. – Давай сто долларов.

– Да на, на… – Ира распахнула шкаф и вытащила из сумочки бумажку. – Он бы не обеднел… Жмотина…

– Это кто жмотина? Еще раз примешь от кого-то деньги – вылетишь с ветерком! – пообещал он. – На твое место двадцать претенденток, и есть покрасивее тебя.

С этими словами он вышел. Ира огорченно присвистнула, но впрочем, видно было, что этот эпизод ее не слишком взволновал.

– Как ты думаешь, – обратилась она к Инне. – Он ему отдаст деньги?

– Отдаст. Обязан отдать.

– Я бы даже ничего не имела против того, чтобы делиться с ним, – задумчиво сказала Ира. – Но мне обидно, что лысый боров получит свои сто баксов обратно… Значит, зря перед ним извивалась… Странно – чем больше получаешь, тем меньше у тебя денег. Даже на черный день отложить не могу.

Вернулась Наташа – такая же холодная и невозмутимая, как раньше. Казалось, она вовсе не раздевалась на сцене, а провела эти десять минут, попивая кофе у себя дома на кухне.

– Если тебя пригласит жирная лысая гадина – не ходи, – посоветовала ей Ира. – Он потребовал назад свои деньги.

– Если он меня пригласит, как я могу не пойти? – спокойно ответила та.

– Ненавижу я все это… – глухим, сдавленным голосом проговорила Инна. – Ненавижу!

Потом она снова ушла танцевать и вернулась уже более спокойная, чем в первый раз. Потом исчезла Ира, потом пришла очередь Наташи. Время от времени их вызывали в зал, и они шли – без радости, но и без возражений. Лена дремала в углу дивана, поджав под себя ноги, и смутно слышала, как девушки переговариваются, что-то обсуждают, спорят… Вот прозвенел смех Инны, Наташа что-то резко ответила, и обе они куда-то удалились, замолчали.