Лучше умереть в бою

Сказать относительно темпа легко – выдержать его сложно. Тем более что в ту сторону путь наш лежал под гору, а теперь пришлось бежать в гору. А утоптанной тропы мы создать не смогли. То, что протоптали, уже занесло снегом. Конечно, мы старались, но теперь уже и такого критического стимула, как раньше, не было. Давно известно, что догонять всегда легче, чем бежать просто так. Да и усталость уже сказывалась. Даже профессионально тренированный человеческий организм имеет дурную способность уставать. Не знаю, тренировался ли в последнее время Шамиль, в чем я лично сильно сомневаюсь, но у меня возможностей для тренировки не было. В камере СИЗО не разбежишься.

Мы немного не добежали до фермы, когда услышали эхо взрыва, и остановились, прислушиваясь к тому, что будет происходить дальше. Дальше, согласно плану, должны были прозвучать автоматные очереди. Но их не было. Значит, что-то там пошло не так, как я планировал. Даже появилось предположение, что Тагир с Рагимом и Юнусом забыли спрятать головы в момент взрыва. А у гранаты «Ф-1» очень мощные осколки, головы снесут запросто. Так нелепо погибнуть… Это было бы очень обидно. Но в любом случае ситуацию следовало прояснить.

–  Шамиль, отстань на пять шагов. Прикрываешь меня в случае чего. Идем…

Мы пошли уже более осторожно. Я то и дело прикладывал к глазам бинокль. И, наконец, он выхватил из метели три бегущие фигуры. Конечно, бегом такое путешествие по сугробам назвать было трудно. Тем не менее бойцы старались. Наверное, и мы с Шамилем выглядели со стороны так же смешно, хотя за нами, кажется, никто не наблюдал.

Я остановился, и Шамиль догнал меня.

–  Что там? – спросил он.

–  Бегут трое.

–  Наши?

–  Не могу знать. Ждем. Сейчас появятся. Бегут в нашу сторону. На всякий случай… – Я встал на колено и поднял пистолет-пулемет. Шамиль последовал моему примеру. Секунды ожидания казались минутами.

Но долго ждать не пришлось. Это были Юнус, Тагир и Рагим. У меня совершенно непроизвольно вырвался вздох облегчения. Оказывается, я еще могу переживать за тех, кого вчера с удовольствием уничтожил бы…

* * *

Шамиль первым поднялся навстречу. Правильно, потому что он был в точно таком же камуфляже, а меня можно было принять за противника, потому что мой армейский камуфляж ничем не отличался от облачения бойцов Лагуна.

–  Почему не стреляли? – не сказал, а почти прокричал я, потому что говорить приходилось против ветра, налетевшего в этот момент затяжным и мощным порывом.

–  Не в кого было, – просто и слегка недоуменно, но в то же время с каким-то чувством вины ответил Рагим.

–  А кто взорвался?

–  Часовой, видимо, принял смену. Один… И – сразу… Ворота вместе с дверью вырвало. Стрелять уже было не в кого. Больше изнутри никто не вышел. Мы подождали, думали, что хоть кто-то на взрыв появится, потом поняли, что они могут выбраться в окна и обойти нас. Стекол-то нигде нет… Стены только от ветра защищают. Внутри и холодно, и опасно. Мы понимали, что они будут выбираться, но куда – мы не знали. И побежали сюда.

–  Теперь бежим назад, – скомандовал я. – Впрочем, если устали бегать, сейчас можем себе позволить и пешком ходить.

Я предположил, что творится в отряде Лагуна после взрыва «растяжки». Только полный дурак может послать людей туда, где взрывом выворотило ворота. Но Лагуна к дуракам отнести было трудно. По крайней мере, мой побег он организовать сумел. И хотя боевая подготовка имеет существенные различия с организацией побега, я должен был учитывать, что Лагун если не военными знаниями, то хотя бы собственным разумом дойдет до настоящего положения вещей. Он должен понимать, что пошлет в этом случае людей под автоматные очереди. Так что не пошлет, скорее всего. Прикажет бойцам занять позиции, используя окна вместо бойниц, и будет ждать дальнейшего развития событий. Он способен долго ждать, не зная, на что решиться и с какой стороны придут неприятности.

Предположить то, что Лагун уже понимает, кто ему противостоит, было нетрудно. Поблизости не оказалось специалиста, который мог бы что-то организовать, приготовить мне ловушку, уничтожить моих бойцов, сам оставаясь вне зоны поражения. Лагун не может знать о том, что я сумел связаться с подполковником Громадским и имею от него конкретную информацию. Но уже по манере действия, по манере исполнения, даже по наглости исполнения, зная при этом, что Пехлеван находится не в самой лучшей боевой форме и мало способен к сопротивлению, подполковник Лагун наверняка понял, что против него выступил именно я, к тому же сумев организовать вокруг себя какую-то часть бандитов и местных жителей, предположительно с помощью Илдара, перешедшего на мою сторону. Это был один из вариантов, которого подполковник должен был больше всего опасаться и который поставит его в тупик, поскольку к полноценным боевым действиям Лагун со своим отрядом не подготовлен. Конечно, как всякий дилетант, он считал, что если человек носит погоны и оружие, то автоматически становится бойцом. Но погоны носит и пожарный, а оружие – и колхозный сторож, пусть даже и старую берданку вместо автомата…