Лучшее в Королевствах. Книга III

Все трое несколько минут ехали в молчании. Что-то, что лучше всего может быть названо дружбой, начало произрастать между эльфом и Арфистами, но Данила никогда не упускал того факта, что это была очень хрупкая дружба. Они были очень разные, чтобы было иначе. Элайт Кроулнобар был Лунный эльф - искатель приключений, землевладелец и торговец. У него были разнообразные интересы, из которых только некоторые – полностью легальные, и вполне заслуженная репутация предателя, бессердечного, отважного в битве и смертельно опасного. Эрилин была полуэльфом, дочерью потерянной эльфийской любви Элайта. Она сосредоточилась на выполнении обязанностей паладина, и Данила подозревал, что она бы не позволила, чтобы их общая история и наследие остановили ее руку, если бы Элайт встал за границу закона и чести. Данила, в целом, был более гибкий в таких вещах. Он путешествовал с Элайтом, когда обстоятельства заставили их сотрудничать, и их отношения развились в осторожное взаимное уважение. Но Данила не доверял эльфу. Между ними было так много опасных секретов, так много обменов смертельными оскорблениями, обидами, что предательство просто откладывалось.

В этот момент они достигли вершины холма, и перед их взором возникла крепость. Уютно устроившаяся в широкой долине к востоку от торгового пути, это была стойкая и укрепленная твердыня из гранита. Высокая, толстая стена окружала строгий замок, достаточно большой двор и множества других строений. Эта твердыня, которая когда-то была  цитаделью волшебников, была сейчас придорожным постоялым двором, а  содержали и управляли ею клан гномов.

  Массивная опускная решетка  поднялась с механическим скрипом  - верный знак изобретения гномов, заметил Данила. Большая часть крепости была заселена простым народом, главным образом, занятым содержанием замка. Пару лет назад несколько гномов с острова Лантан поселились в Дружественой Руке, принеся с собой поклонение Гонду Чудотворцу и соответственно любовь к механическим изобретениям, которые часто были забавными и изредка полезными.

В этот момент поднимающая цепь заскользила, и острая железная решетка начала опускаться вниз. Один из людей приблизился к воротам, завопил и упал со своей лошади. Он уткнулся носом в землю и откатился в сторону как раз, когда решетка резко остановилась, всего в нескольких дюймах от его макушки. Это вызвало смех и грубые жесты  у других членов каравана, но Данила заметил, что они все проехали через ворота с большей осторожностью, чем обычно.

Внутри крепостных стен царил хаос. Твердыня была домом  более трех-четырех десятков гномов. Любящий холмы маленький народец спокойно проходил под брюхом высокой лошади Данилы. Большинство гномов, казалось, были  заняты погрузкой товаров на подводы,  отводили лошадей в длинные, низкие конюшни, направляли телеги под навесы, или суетились внутри и снаружи маленьких строений, теснящихся вокруг нескольких узких аллей, которые заполняли  покрытый травой внутренний двор Дружественной Руки.

Данила воспользовался случаем понаблюдать  за этим необычным кланом с близкого расстояния. Они были немного похожи на дварфов, хотя несколько ниже и значительно менее грубые, чем их живущие в горах родственники. Мужчины-гномы носили короткие, опрятно подстриженные бороды, а женские лица, непохожие на бородатые лица дварфских женщин, были гладкими и розовощекими. У всех гномов были маленькие голубые глаза, крохотные уши, чрезвычайно длинные носы, и кожа, которая подражала всем коричневым краскам леса, от серо-коричневого  цвета сумеречного дерева до выветренного оттенка старого кедра. Они предпочитали оттенки леса и в своей одежде. Большинство из них носили одежду, окрашенную в коричневатые и зеленоватые цвета с добавлением цветов осени.

Они были, несомненно, трудолюбивым  народом. Во дворе каждый шаг был занят или лошадью или телегой, но гномы управляли кажущимся хаосом с легкостью, порожденной долгой практикой. Направляющийся на север караван прибыл не задолго до каравана Элайта и южане еще были заняты защитой своих товаров перед наступлением ночи. Купцы выкрикивали приказы своим слугам на полудюжине южных диалектов. Несколько смуглых наемников слонялись без дела, или стояли, прислоняясь к стенам, и определяли количество вновь прибывших на предмет развлечения вечером. По опыту Данилы, это всегда было так. Дорога была долгой, и путешественники всегда были охочи до новой истории или песни, некоторые соревновались в метании дротиков или играли в кости, или состязались на оружии, или просто болтали.  Большинство наемников из обоих караванов уже ушли в большой холл таверны замка, шум, доносящийся из открытых дверей, был вполне красноречивым.

- Мы присоединимся к веселью? – спросил Данила товарищей. Он передал поводья своей лошади мальчику-гному, вместе с пригоршней медных монет – и затем скользнул рукой вокруг талии Эрилин.

Она отступила от его случайного объятия и послала ему предостерегающий взгляд из-под своего капюшона.