Лучшее за год 2005: Мистика, магический реализм, фэнтези

Кафф показывает вниз на рыбину — огромное существо, не меньше пяти футов длиной. У нее тонкие руки с пальцами, и существо цепляется ими за песок, пытается заползти в воду, оставляя на берегу извилистый след. Все ее тело покрыто песком, а в волосах запутались водоросли, но взгляд Кэтчи проникает сквозь студенистое тело — внутри находится скумбрия и злобно косится на нее глазом.

— Это тоже рыбина? — шепотом спрашивает Кафф.

— Должно быть, рыбина, — отвечает Кэтчи. Она смотрит, как волны прибоя стремятся забрать с собой непонятное существо. — Видишь, вода хочет получить ее назад.

— Но, Кэтчи, это же человек.

— Нет, Кафф. Только мы — люди.

— Кэтчи, у нее же волосы, как у моей мамы, длинные пальцы, как у Старой Солли, и ей больно, как мне было больно, когда я разбила колено. У нее должно быть свое имя.

Интересно, слышит ли их рыбина? Сама она явно пытается что-то сказать, пуская пузыри изо рта, но Кэтчи решает, что это существо может говорить только под водой. Бедная рыбина.

Бедная женщина. Стоящей рядом девочке Кэтчи говорит что-то о стремлении выжить и еще какие-то пустяки, но при этом не называет никаких имен.

Это тоже часть тайны.

— Кэтчи, может, она хочет получить имя?

Все хотят получить имя. Кэтчи перебирает все имена, которым ее научила Спитмэм, но ни одно из них не подходит рыбине, а ее тщетные усилия трогают сердце. Какое еще имя можно назвать? Но Кэтчи не успевает ничего придумать, потому что раздается окрик Спега:

— Отойдите подальше от этого зверя!

Кэтчи и Кафф отступают, а на их место бегут Молодая Солли и Гедди с колотушками наготове.

— Ненормальные, вы что, забыли, на что способна вода?

Гедди, мать Кафф, отвешивает дочери подзатыльник. Кэтчи отходит на несколько шагов назад. Она надеется еще раз взглянуть на рыбину и прочесть вопрос в ее глазах, но люди заслонили ее своими телами, раздаются глухие удары башмаков и деревянных колотушек, и вскоре Кэтчи уже не может различить тело рыбины на песке, да еще слезы застилают глаза и сердце трепещет, как пойманная птица.

— Еще кого-то принесла для зверинца, Кэтчи?

— Нет, Смотритель, я пришла одна.

— А что ты принесла?

— Принесла вопрос.

— И какой же?

— Что такое тайна?

Хаммель подергал себя за бороду и внимательно глянул на Кэтчи. Потом протянул ей большие ножницы.

— Сначала помоги мне освободить шкуру рыбины.

Прошедший шторм прорвал кожу рыбины во многих местах, и из прорех полезли всякие растения. Кусты, уже с ягодами, встали вдоль хребта кудрявой щеткой, трава выросла прямо из кожи. Тюльпаны окрасились в яркие желтые и красные цвета, а по бокам все заросло ковром росянки вперемежку с маками. Как у старого мужа Агги, дерево проросло сквозь череп. Все это, видимо, вызывает зуд, и рыбина постоянно натягивает веревки, чтобы потереться боками о стенки рва. Откуда-то снизу время от времени доносится потрескивание.

До прихода Кэтчи Хаммель начал с хвоста, он выдергивает растения, расчищает шкуру. И сейчас он продолжает работу, а рядом с ним Кэтчи воюет с зарослями папоротника. Оба хранят молчание, и Кэтчи хочется повторить вопрос, но Смотритель не прерывает работу. Наконец он решает заговорить.

— Так ты спрашиваешь, что такое тайна?

— Да, Смотритель.

— Ты была на охоте этим утром?

Кэтчи почему-то испытывает стыд и не отвечает, да этого и не требуется, ведь почти все жители деревни участвуют в охоте, а Смотрителю это, очевидно, не нравится.

— И ты там что-то увидела?

— Смотритель, там была рыбина, похожая на женщину. Совсем как человек.

— И что?

— Есть люди земли, то есть скал, есть люди ветра. У ветра есть птицы, и у воды есть птицы. У воды есть рыбы, и у земли есть свои рыбы. Почему, Смотритель?

Хаммель показывает рукой в сторону болота:

— Что там?

— Болота. Скалы. Земля.

— Верно, земля. — Он поворачивается в сторону моря: — А там?

— Море. Вода.

Хаммель указывает наверх.

— Ветер. — Кэтчи замечает темную полосу над горизонтом. — Шторм.

— А в лампе Спитмэм?

— Огонь.

Поочередно загибая пальцы, Хаммель перечисляет:

— Земля. Вода. Воздух. Огонь. Это все, все основное. Эти стихии соперничают друг с другом, стремятся уничтожить остальных. Но не всегда. Так было не всегда.

— Было время, когда вода не охотилась за людьми? — Кэтчи отрывается от созерцания небосклона. — Время, когда шторм не убивал людей?

— Да, Кэтчи. Было время, когда все стихии объединились и вместе создали настоящих людей, птиц и рыб. Но потом стихии разделились и стали воевать друг с другом. Теперь у ветра имеются свои птицы, рыбы, даже люди. И у воды тоже.

Хаммель пощипывает шкуру рыбины, теребит бороду. Клубок вырванных растений скатывается на самое дно рва.

— Точно так же и земля имеет свой народ, и птиц, и рыб.

— И огонь тоже? — спрашивает Кэтчи.

— Так говорят, хоть никто и не пытался выпустить его наружу, чтобы проверить.

— И так будет всегда?

— Да, пока одна из стихий не уничтожит остальные. Но этого не произойдет никогда.

— Почему? Земля сильнее всех!