Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм

Первым порывом Холли было кинуться к телефону и вызвать полицию. Затем она подумала, что, возможно, сначала следует стереть с рукояти ножа отпечатки пальцев дочери, оставить свои и взять всю вину на себя. А потом вдруг в ней забурлил гнев. Она смотрела на скрюченное тело мужа и не чувствовала ни ужаса, ни печали, ни боли, ни смятения. Ею владело одно ощущение что ее надули. Фрэнк только и делал, что отравлял им существование, так неужели же это не закончится и после того, как его не стало?

Итак, она приняла решение. Они не станут затевать дела. Если подсуетиться, можно вышвырнуть его из их жизней и начать все с чистого листа. Правдоподобие не проблема: Франк был способен приобрести врага за время, которое требовалось ему для покупки газеты, и любые подозрения, могущие пасть на них, растворятся во множестве прочих. Холли взглянула на Лиззи и поделилась с дочерью всем, что пришло ей в голову.

— Так нельзя, — ответила Лиззи.

Тогда Холли уселась рядом с дочкой и добрых десять минут излагала ей варианты, убеждаясь, что девочка поняла, как много зависит от нескольких следующих часов. Что сделано, то сделано, сказала она ей, и уже ничего не изменишь. Не вини себя. Дело не в том, правильно ли это или неправильно. Твой отец сам сделал выбор, сам послужил причиной случившегося.

И это подействовало. Отчасти.

Машина Фрэнка им не годилась. Торгуя автомобилями, он то и дело пользовался тем товаром, который имелся в избытке, в последнее время предпочитая красный двухдверный седан, вряд ли подходящий для предстоящей им работенки. Так что Холли загнала свою «тойоту» в боковой гараж, постелила в багажник пластиковую декоративную скатерть, и они вдвоем с дочерью протащили тело Фрэнка через смежную дверь и запихнули труп в багажник. Справиться с ним оказалось легче, чем ожидала Холли. Фрэнк мертвый в смысле доставления неприятностей сильно уступал Фрэнку живому.

Как только он был погружен и прикрыт парой старых полотенец, они отправились на машине забрать Джека из школы, после чего поехали к побережью. Рыбка и чипсы на пирсе, Джек.

Пикник-сюрприз. Только сперва позвоним кое-куда. Оставайся в машине.

А потом — авария и вынужденное крушение плана.

К которому они теперь возвращаются вновь.

С кольцевой дороги они съехали на автостраду. Поток транспорта здесь был плотнее, к тому же движение замедлилось, поскольку трасса сузилась до одной полосы. Долгое время причина оставалась непонятной, и вдруг они увидели асфальтоукладчиков, трудящихся при ярком свете прожекторов. Гигантский каток, огнедышащий и воняющий точно дракон, казалось, извергал из себя горячую ленту дороги; бредущие за ним крепкие мужчины яростно размахивали лопатами и щетками, бригадиры в касках болтали друг с другом, пользуясь переговорниками в машинах.

— Гляди, Джек, — сказала Лиззи. — Большой грузовик.

— Большой, большой грузовик! — благоговейно повторил Джек, заерзал на своем месте и развернулся, чтобы через заднее окно продолжать наблюдать захватывающее действо.

— Ты любишь большие грузовики, да, Джек? — спросила Холли, когда дорога очистилась и «тойота» вновь набрала скорость, но мальчик не ответил.

Холли не понимала, в чем именно дело, но после аварии «тойота» слушалась неохотно. Женщина могла лишь надеяться, что машина не подведет их и что внешний вид автомобиля не слишком вызывающе испорчен. Ей не хотелось бы рисковать, останавливаясь по требованию полиции.

Когда она в следующий раз взглянула на Джека, он спал. Ротик открыт, голова покачивается в такт движению машины. Малыш спал так же, как он делал все — от всего своего чистого сердца и со стопроцентной отдачей.

В это мгновение Холли испытала ощущение, подобное мощному взрыву. Это ее семья. Все, что имеет для нее значение, находится сейчас здесь, в этой машине.

И вдруг она вспомнила, что и Фрэнк тоже тут, с ними. Старый добрый Фрэнк. Ты, как всегда, последователен. Вносишь малую толику ужаса в каждую семейную прогулку.

Они съехали с магистрали, свернули на боковую дорогу и миновали несколько темных поселков. Тут находилось место, к которому она стремилась. На северо-западе отсюда раскинулась бухта, поля и болота возле которой не знал почти никто из живущих за пределами области. При отливе просоленные пески дотягивались до самого горизонта. Большая часть того, что сейчас превратилось в сушу, некогда было частью моря.

Местами вода брала свое и передвигала береговую линию, навсегда губя поля и даже дороги. Спрятать что-нибудь в таком вот исчезающем уголке, и…

Что ж, надежда умирает последней. Это лучшее, что она смогла придумать.

Здесь бежала мощеная дорога, ведущая на давно заброшенную ферму. Люди иногда останавливались там на пикник, но потом остов здания стал ненадежен, и в конце концов дом рухнул. Сейчас там остались лишь булыжники и куски стен, видимые лишь при весеннем отливе.