Лучшее за год 2007. Мистика, фэнтези, магический реализм

Пару кварталов назад за ним увязались двое ребятишек. Лягушата? Ящерки? В общем, какая-то зелень. Он не обращал на них внимания, и вскоре они отстали. Он прошел под эстакадой железной дороги на Баюбайном проспекте и пополз на запад по Кнопочной, тихой индустриальной улочке, мимо заводов и фабрик, где производили стеклянное мороженое, сыр и масло из ластиков и консервы из фольги. До прачечной на Плисовой улице он добрался в самом начале шестого. Внутри не было ни души, кроме маленькой желтой акулы, скучавшей за пустым прилавком.

Акула проводила Т. Б. обратно на улицу, потом через боковую дверь и черный ход, вниз по узким ступенькам — в недра опиумного притона. Воздух здесь был спертым, а потолок низким. Но натертые воском полы блестели, а посетители были предусмотрительно отгорожены друг от друга ширмами. Все это напоминало Т. Б. интерьер спального вагона в поезде дальнего следования.

Как много раз прежде, акула провела его вверх по лестнице в ярко освещенную комнату, где за длинным лакированным столом сидели морские окуни с китайскими косичками и в вязаных жакетах кули: щелкая костяшками счетов, они пересчитывали игрушечные деньги. За их работой наблюдал старый, иссохший скат с усами доктора Фу Манчу[24] и с сигарой во рту, одетый в элегантную, высоко подпоясанную блузу из сизовато-серого шелка.

— Мистер Чо, — поприветствовал его Т. Б.

Скат в ответ лишь холодно взглянул на него и едва заметно кивнул. Т. Б. бережно поставил на стол портфель с деньгами.

Как правило, после этого один из бухгалтеров открывал кейс и считал купюры. Затем другой бухгалтер клал на место денег нечто размером с грейпфрут, тщательно упакованное в оберточную бумагу. В этих свертках, по-видимому, были шарики опиума. Т. Б. никогда не заглядывал в них.

Но сейчас, против обыкновения, никто не шевельнулся. Щелканье счетов смолкло. Тишина в комнате стала пугающей.

— Мистер Чо? — заговорил Т. Б. — Разве вы не хотите пересчитать деньги?

— Не годится, — ответил мистер Чо. — Этот деньги не годится. Мы не принимать плата.

Т. Б. чуть плотнее сжал свернутые кольцами щупальца.

— Вы думаете, это фальшивые деньги? Да вы взгляните на них.

— Твой деньги не годится. Ты не годится. Убирать деньги.

— Вы не успели подготовить товар? Хотите перенести поставку на другой день? Я надеюсь, вы не отказываетесь от сделки?

— Сделка отлично. Другая неделя, делать как всегда. Эта неделя нет.

— Пожалуйста, мистер Чо, объясните мне, в чем дело. Будет еще лучше, если вы позвоните Малышу Винсу и обсудите это с ним. Он предпочитает, чтобы о таких вещах его предупреждали заранее.

— Нет говорить Винс. Нет говорить ты. Уходить.

Две крупные акулы, подпиравшие стену в самом темном углу комнаты, придвинулись ближе к Т. Б. Он понял намек и поспешно схватил свой кейс двумя передними щупальцами.

— Не думаю, что это понравится Малышу Винсу, — сказал он. А потом спустился по лестнице, тонущей в клубах густого дыма. Уходя, он слышал, как морские окуни смеются за его сниной.

Т. Б. вышел из прачечной, нервничая вдвое сильнее, чем прежде. Теперь ему предстояло вернуться в Вест-Сайд, но вместо черной дури принести обратно бабки. Обмен не состоялся, и Винс, маленький скупердяй, запросто мог не заплатить ему на этой неделе. А ведь Т. Б. занимался этим вовсе не из бескорыстной любви к пешим прогулкам, черт бы все побрал!

На Подкидном проспекте, возле входа в метро, он притормозил у газетного киоска. Достал из кармана десятицентовик, но, протягивая монету газетчику, толстому пожилому моржу с усами, случайно выронил ее. Т. Б. наклонился, чтобы подобрать монету с земли; его щупальца дрожали. Господи, ну и денек… Когда он выпрямился, морж обеими руками держался за живот, а сквозь его заляпанный чернилами фартук выплескивались яркие алые ленты — словно транспаранты на профсоюзной демонстрации. Проклятье! Кто-то прострелил бедняге брюхо! Т. Б. одним прыжком развернулся, выхватывая из кобуры свой верный маленький «дерринджер».

И сразу же заметил лося с парабеллумом. Тот стоял прямо через дорогу и даже не прятался — видно, не ожидал ответного удара. Он успел пальнуть еще раз, прежде чем Т. Б. взял его на мушку. Пуля прошила Т. Б. пальто и распорола ему бок. Он выстрелил, но промахнулся, вдребезги расколотив окно ювелирной лавки. Завыла сирена охранной сигнализации. Лось бросился наутек. Т. Б. мог бы достать его выстрелом в спину, но вокруг было слишком много народу.

Т. Б. сунул свою пушку обратно под пальто и, шатаясь, спустился в метро. Ему повезло — поезд, идущий в западную часть города, как раз стоял у платформы. Т. Б. проскользнул в вагон, и поезд тронулся. Рана на боку почти не беспокоила его, только слегка саднила, но он знал, что это ненадолго. Пока он еще держится на щупальцах, нужно вернуть деньги Винсу. А потом можно будет и дырку заштопать.