Лучшие романы о любви для девочек

– Как хочешь, – не стала спорить Фулата. – Я просто мнение свое сказала. Ну, мы с тобой еще пообщаемся, когда ты придешь в себя. Сейчас же ты… не такая, как всегда.

– Прежней я уже не стану.

Фулата отвела взгляд и наигранно бодро хлопнула в ладоши:

– Жизнь продолжается, на месте не стоит. Как и этот поезд. Тебе уже пора выходить.

Я кивнула, поднялась с полки, собираясь уходить. Тут как раз в купе вошли темнокожие девушки – сокурсницы Фулаты, которые вместе с ней занимались плетением косичек. С ними я тоже попрощалась до следующего лета и вышла из купе.

Через три минуты я стояла на перроне и смотрела на Фулату в окно отъезжающего поезда.

Железнодорожный вокзал – это совершенно особенное место. Здесь люди плачут при расставании, улыбаются и обнимаются при встрече; стоя на перроне и глядя в окно, разговаривают по телефону с теми, кто уже сидит в вагоне и ждет отправления; идут за поездом, когда тот трогается… В поездах едут люди с разными судьбами, мыслями, проблемами. Когда состав прибудет к месту назначения, пассажиры расстанутся и скорее всего больше ни разу в жизни не увидятся.

Казалось, один из вагонов этого поезда занят не людьми, а моей прежней жизнью, которая вместе с составом уходит куда-то вдаль.

Я поежилась словно от холода, хотя на улице была жара, развернулась и пошла домой.

Вечером ноги сами понесли меня на наш пляж. Точнее, на мой пляж. Теперь он снова мой, потому что я одна.

Несмотря на то что в душе была пустота, я сумела восхититься погодой. Вечер был необыкновенный – теплый, звездный, на черном-черном небе ни облачка, были очень четко видны созвездия. Низко в небе висела огромная желтая луна с темными впадинами – лунными морями.

Я пришла на пляж и полезла в карман за зажигалкой, чтобы развести костер, и вдруг обнаружила, что надела шорты, в кармане которых лежала фотография. Фотография Марата. В прошлом месяце ее сделал Артем по моей просьбе. Тогда наши отношения с Маратом только зарождались. Как сейчас помню – разыгрался шторм, а Марат сидел у кромки воды, и от него было невозможно отвести взгляд. Он – красивый смуглый парень на фоне хмурой тучи, из-за которой льются на море солнечные лучи. На его ноги набегает пенистая вода, ветер развевает волосы… Я увидела эту картину и попросила Артема сфотографировать катамаранщика. Артем как раз в то время постоянно носил с собой цифровой фотоаппарат – он фотографировал Аню – официантку в пляжном кафе «Каракатица». Теперь же он с Катей. Интересно, Артем все еще берет с собой фотоаппарат на работу или уже нет? А кого взяли спасателем вместо меня? Тоже интересно.

Я щелкнула зажигалкой и осветила огнем фотографию. Надо же, какой реалистичной она вышла. Так и кажется, что сейчас подует из нее соленый штормовой ветер, на лицо упадут капельки пены, золотистые лучи из-за тучи осветят мой пляж… И из фотографии выйдет Марат.

Я усмехнулась. Ага, размечталась. Выйдет он… Как бы не так.

Вздохнув о прошлом, я положила фотографию на песок и осмотрелась. Пляж. Почти на каждый сантиметр его площади наступал Марат. Наверное, песок все еще хранит тепло его ног… Эти пальмы помнят обо всем, что здесь было. Родник тоже был свидетелем того, как Марат когда-то играл здесь на гитаре и пел песню о костре, горящем как его страсть, и того, как мы пекли в углях картошку, и того, как… волны выбросили на берег злосчастную бутылку с запиской, из-за которой я стою сейчас здесь одна и тоскую о том, что было.

Но, как известно, что было – то прошло. Нужно каким-то образом жить дальше. Смотреть вперед. И надеяться на лучшее.

Я взяла хворост, лежащий под пальмой, сложила его для костра и поднесла зажигалку. Сухие ветки разгорелись быстро, легко, они уютно затрещали, вспыхнули и светом озарили весь мой небольшой пляж.

Я уселась рядом с костерком, поджала под себя ноги, положила на колени подбородок и устремила взгляд в сторону моря.

Никогда не думала, что в этом оазисе буду чувствовать себя одиноко.

Я плохо пою. И никогда не делаю это при людях, потому что знаю, что фальшивлю, мои способности к пению далеки от совершенства, но сейчас на меня что-то нашло, и я захотела спеть песню про костер, которую Марат пел мне на нашем первом свидании. Я привела его сюда на пляж, мы развели костер и сидели около него точно так же, как я сейчас. Только вдвоем. Рядом. Якобы ненароком при каждом удобном случае касаясь друг друга.

Я прокашлялась, на всякий случай осмотрелась и тихо запела:

– Горит костер, как страсть моя… В ночной тиши я жду тебя… Я узнаю твои шаги, Марат мой милый, ко мне приди…

Я осеклась. Вообще в оригинале этой песни вместо слова «Марат» поется «цыган», но я спела «Марат»… Видимо, у меня на почве одиночества произошли в мозгах какие-то конкретные изменения.

Я перешла к припеву:

– Хочу любить, хочу страдать… Хочу любить, хочу гулять… Мне все равно – что ты, что я, пропасть с тобой судьба моя…

И вдруг метрах в десяти от себя я услышала:

– Ты подойди ко мне поближе, да приласкай меня скорей! И зажжется кровь Марата ярче тысячи огней!