Лучший друг моего парня. Книга 2

Его лицо бледное, с чётко выраженными линями скул, острым подбородком и тёмным разлётом бровей, между которыми залёг излом. Он хмурится и выглядит озабоченным. Костяшки его пальцев сбиты, из них сочится кровь. Я накрываю его ладонь своей, безмолвно моля прекратить меня трогать. Мирон в ответ отводит мои руки, укладывая их на своё колено.

Девчонка, что была с Сашей, резво хватает свои вещи и выбегает из помещения не оглядываясь, на входе врезаясь в Марка.

– Твою мать… – тянет тот.

Второй Гейден, приоткрыв рот, осматривает комнату. Бросает короткий взгляд на нас с его братом, затем на стонущего Соколова и громко цокает языком. Качая головой, тихо бормочет что-то похожее на «пиздецнахуйблять» и, протискиваясь через толпу зевак, уже громко и для всех объявляет:

– Так, все видосы на телефонах разом поудаляли. Фотки тоже. Если что-то попадет в сеть, мы легко узнаем, кто это слил. И нюдсы того чувака, кто это сделает, запестрят по интернету со скоростью света и в первую очередь отправятся на почту его матери. Всем ясно? Теперь на выход. Вечеринка закончилась, я правильно понимаю?

– Правильно, – жёстко произносит Мирон и добавляет уже для меня: – Повернись медленно вправо.

– Зачем? С каких пор ты стал врачом?

– Давай, киса, послушайся Мира, он в Германии столько от моих докторов понабрался, что может дать фору доктору Хаусу. – Присаживается рядом Марк, и тихо свистит, рассматривая мою шею: – Это Сокол тебя так? Ни хуя, блть. Он чё, сдурел?

– У него и спроси, – огрызаюсь, нехотя слушаюсь Гейденов и вскрикиваю от простреливающей до самого затылка боли.

В глазах мутнеет. Мне нехорошо.

– Короче, надо заводить «порш», – резюмирует Марк под молчаливое согласие своего брата.

– Нужен рентген, – подтверждает тот, хмурясь ещё сильнее.

– Всё нормально. Убери..те руки, – протестую вяло, пытаясь ещё раз оттолкнуть Мирона.

Я не привыкла быть в центре внимания. Не привыкла, когда настойчиво проявляют заботу, и чувствую себя неуютно, уязвимо. Вся моя броня разом дала трещину и слетела, осыпаясь к ногам. В который раз перед парнем, который этого не заслуживает.

– Ни хера не нормально. Поедем в больницу.

– Вызовите такси, я поеду одна. Не нужно со мной нянькаться. И вечеринку заканчивать не нужно. Ради кого? Ради какой-то левой девки? Если бы Вика подвернула ногу, вы бы тоже остановили веселье и повезли её в травму? Кстати, где она?

– Лина… – предостерегающе цедит Мирон, резко меняя тон на не терпящий возражений. – Ты не подвернула ногу, тебе чуть не свернули шею.

– Где Вика? – стою на своём, упорно сверля взглядом мрачного Гейдена.

Гейден-клоун поднимает руки ладонями вверх, оставляет нас вдвоём и, подойдя к Соколову, пихает ногу того носком кроссовка.

Мирон тоже встает на ноги, игнорируя неудобные вопросы, и мягко тянет меня на себя, помогая подняться.

Пол под ногами кружится, словно я катаюсь на детской разноцветной карусели в парке. Инстинктивно хватаюсь за руку Мирона, стараясь не свалиться мешком к его ногам. Он опускает ладонь мне на спину и осторожно подтягивает ближе к себе.

Ноздри заполняет знакомый терпкий мужской запах.

Так пах наш первый почти животный секс.

Потом, кровью, табаком и морским бризом.

Закрыть глаза, и я снова в спальне в квартире Мирона. На его постели, придавленная его телом. Он входит в меня, ритмично работая бёдрами, шепчет пошлости вперемешку с нежностями и, не прекращая, ласкает пальцами, подталкивая меня к черте удовольствия.

Это лишь воспоминания, которые живут внутри меня. Никто не сможет их отнять и запретить мне об этом думать.

– Где Вика?

– Поехала домой. Ещё вопросы?

У меня есть только один вопрос: трахался ли он с ней? Но его я так и не решаюсь задать.

– Этого уродца тоже надо туда подкинуть. Не хочу, чтобы он скопытился здесь, – бодро приговаривает Марк, рассматривая залитое кровью лицо Соколова.

Мирон сломал ему нос. И меня бесконечно радует этот факт. Как только выберусь из цепких рук Гейдена, позвоню Эвелине и предложу в следующей раз самой заботиться о своём сыне. Я больше не намерена это делать. Искупалась в грязи достаточно, век не отмыться.

– Спускай его в машину, – велит Мирон.

– Ненавижу марать руки, – скривившись, произносит Марк и, особо не церемонясь, приводит Соколова в вертикальное положение. – Вставай. Идём, чё застыл?

Саша выглядит ужасно. Вся его футболка около ворота в ярких кровавых кляксах. Глаза припухли и отекли. Он растягивает губы в жуткой улыбке, обнажая перепачканные кровью зубы, и смотрит на нас с Мироном с безумной ненавистью.

– Сука и кобель. Идеальная пара. Где ты свои стальные яйца потерял? – В отвращении сплевывает на пол, удерживая руку около носа, переводит взгляд только на Мира. На секунду в его глазах мелькает непонятная мне эмоция, а затем он снова плюется. – Ведёшься на тварь, которая продаст тебя за пачку налички. Открой, блть, глаза, Гейден. Послушай старого друга. Столько телок вокруг, а ты выбрал самую неподходящую.