Лучший иронический детектив

— Думаю — просто, чтобы была. Типа — у всех есть дети, ну, и у нас пусть будет. А о девочке заботится Мария. Мне кажется, только она и любит её по-настоящему.

— Да-а, история, — покачала головой Липа. — Слушай, а не могла ли ночной пожар устроить эта самая Маша? Я, конечно, не хочу сказать о ней ничего плохого, но вдруг она подумала, что так сможет защитить девочку?

— Кто — Машка?! Ты с ума сошла… Во-первых, она вовсе не такая кровожадная. Во-вторых, она от Сашки — ни ногой. В-третьих, бомжик говорил, что ему за это дело сто долларов полагалось, а откуда у Сашки такие деньжищи? Не у хозяина же просить… К тому же бомжик сказал, что его нанимал дяденька, а не тётенька.

— Так ведь соврать мог, — пожала она плечами. — Специально, чтобы следствие запутать.

Я снова подумала, рассматривая это предположение с разных сторон.

— Нет, всё равно не получается. Вряд ли Маша знала, что Кирилл заночует здесь. Он и сам решил это только в конце ужина, ты же помнишь! А даже если бы знала… И даже если предположить, что в глубине души она — чокнутая. Но я-то в подружках у неё числюсь. Меня-то за что со свету сживать? Нет, не получается.

Теперь уже Липе и самой стало интересно посмотреть, что же это за Маша такая необыкновенная: кормящая няня, которая одна только так любит девочку, что — по предположениям — готова ради неё на любое преступление.

Я нашла магазинный чек с записанным Машей номером телефона, позвонила. Она схватила трубку и скороговоркой произнесла:

— Квартира Ярошенко, добрый день. Павла Александровича нет дома.

— Да на фига мне твой Павел Александрович? — удивилась я. — Мне бы с тобой увидеться!

— Ой, Анечка, это ты, — обрадовалась Марья. — Как хорошо, что ты позвонила! Я так по тебе соскучилась! Приходи к нам в гости!

— Так ведь я за этим и звоню! Хочу прямо сейчас прийти. Можно?

— Можно, можно! Я сейчас как раз свободна.

Липе я сказала:

— Собирайся, прямо сейчас и пойдём к ней. Сказала, что свободна. Видимо, Сашурку спать уложила.

Мы пришли в особняк, где вчера я пережила столько неприятных минут.

Маша радушно встретила нас на пороге, повела в дом. Честно сказать, она совсем не была похожа на человека, который ночью хотел кого-то убить.

Я познакомила их с Липой, сказав, что они обе — мои подруги, и я мечтаю, чтобы между собой они тоже подружились. Машка тут же выразила готовность дружить, потому что до меня и Липки её единственной подругой была бессловесная Сашенька, которой, в общем, и дружить-то было некогда, поскольку она в основном спала.

Мы с Липой решили на первых порах не говорить Маше, кто является старшим братом её новой подруги. Ну, чтобы не портить человеку первое впечатление.

— Ой, Липа, что у нас вчера случилось! — сразу же затараторила Маша. — Сашурка-то моя чуть не погибла! Идиот какой-то нашу коляску бампером зацепил, перевернул, протащил…

— Я в курсе, — сдержанно отозвалась Липа. — Мне Аня рассказывала.

— Ну, правда, человеком он оказался не злым и даже, можно сказать, порядочным. Коляску новую купил, но Павлу Александровичу это не очень понравилось. Сказал, что он вполне в состоянии купить своему ребёнку новую коляску. Ой, девочки, вчера выяснилось, что он Сашурку так любит! — запрыгала она и захлопала в ладошки.

— Тихо, Сашку разбудишь, — шёпотом прикрикнула я на неё, памятуя, что девочка спит в соседней комнате, буквально за стенкой.

— Не разбужу, не разбужу, — пела Машка. — Сашенька сейчас наверху, с папой общается.

Я нахмурилась:

— Ты же сказала по телефону, что его нет дома!

— А это он велел так всем отвечать, чтобы не доставали с ерундой.

— Разве у олигархов бывают ерундовые дела? — искренне удивилась я.

— Павел Александрович сказал, что ничего не может быть важнее общения с родным ребёнком, — похвасталась Маша. — Ну, девочки, давайте пить кофе. А то он наобщается и снова передаст её мне на руки. Тогда уж не поговорим…

Она ловко сварила кофе, который на этот раз не сбежал, разлила по чашечкам и выставила на стол разные сладости в вазочках и коробках:

— Вот, Степанида меня балует. Раньше для хозяйки покупала, но та фигуру берегла, а я не берегла и всё съедала. Сейчас хозяйка уехала, а Степанида Степановна всё равно конфеты покупает — уже для меня. Говорит, что кормящим женщинам надо есть всё самое вкусное, чтобы молоко было хорошее.

— А кофе разве кормящим можно? — удивилась Липа.

— Так я нашла такой специальный сорт, без кофеина. Слушайте, девочки, я вот сериалы когда бразильские смотрю, всё время поражаюсь: это сколько же кофе они там выпивают на душу населения? Причём его и беременные пьют, и кормящие, и дети малолетние… А наши врачи кофе запрещают почти всем. Может, у бразильцев организм иначе устроен?

— Или у них есть к нему иммунитет, — подпряглась я.

— А скорее всего, кофе далеко не так вреден, как нам внушают, иначе на свете давно бы уже не осталось ни одного бразильца, — подвела итог Олимпиада.

— Ой, девчонки, я вам что рассказать хотела… Сначала, когда Илонка уехала, я так плакала, так плакала, вот Аня знает!

— Кто такая Илонка? — повернулась ко мне Липа.