Лучший возраст для смерти

До Болот отсюда было меньше мили – рукой подать. Ходить по этой тропе никто из Племени не любил, а многие просто боялись. Болота – это вовсе не то место, куда хотелось прогуляться. В год прихода Беспощадного именно туда свозили тысячи тел умерших, далеко не сразу сообразили, что трупы правильнее сжигать, а когда сообразили, Болота уже были набиты телами под самую завязку. И никто тогда не знал, что болотная вода заботливо хранит все, что в нее попало: одежду, ткани, обрывки бумаги, металлы и даже плоть. И, когда летом над проплешинами в плотном ковре ряски вставало солнце, мертвые лица смотрели в небо из глубин.

Тины иногда ходили к Болотам – это было доказательством смелости и готовности стать челом. Даже киды из тех, кто постарше, бегали на Болота, чтобы продемонстрировать отвагу. И те, и другие довольно часто не возвращались назад. Что с ними случилось, никто не знал наверняка. Шаман в сопровождении челов исполнял на берегу свой танец, просил Беспощадного о милосердии и с чувством выполненного долга уходил обратно. И так повторялось раз за разом. А Болото шло вонючими пузырями, вскипало коричневой плотной пеной по краям и продолжало неумолимо отбирать свои жертвы, плясал на берегу его шаман или не плясал. Странные звуки все так же доносились из затянутых ряской бочагов по ночам, наводя ужас на Парковое племя.

Ничто не страшит так, как неизвестное, невидимое, непонятное, и Болото пугало всех, живущих неподалеку него, заставляя благоразумных десятой дорогой обходить растущие по его краям заросли осоки, а безрассудных делать вид, что они не боятся.

Тим не был ни безрассудным, ни отчаянным, но теперь вслед за Белкой шел именно туда, куда ходить не следовало. И с ужасом втягивал в ноздри крепчающую вонь несвежей болотной воды смешанную с гарью далекого пожарища и острым запахом лесных трав.

– Белка, – позвал он, задыхаясь от усталости. – Белка!

– Что? – бросила она через плечо.

– Куда мы идем?

– Ко мне…

– Это же тропа на Болота!

Она резко остановилась, обернулась, и Тим едва не налетел на нее.

– Там мой дом.

– Но Болота…

– Тебе не Болот надо бояться…

Она ткнула стволом автомата в зарево над деревьями.

– Вот чего тебе надо бояться…

– Ты там жила все это время?

Она фыркнула.

– Да. Где мне было жить, чтобы Вожди меня не нашли? Там, куда они и заходить бояться! Иди за мной, Книжник, и не дрожи – тебя не съедят. Главное – дотяни до рассвета. Утром нас тут уже не будет.

Тим кивнул.

Лицо девушки было наполовину скрыто в тени, зато вторая половина ярко освещена лунным светом. Книжник увидел только часть улыбки. Как ему показалось, ободряющей.

* * *

Белка разбудила его на рассвете.

Лес был сер и между стволов бродили клочья влажного тумана. Утро оказалось совершенно по-осеннему зябким, хотя температура после полуночи не опускалась ниже сорока пяти. Сырость и близость Болота вытягивала из костей тепло и, от этого казалось, что кровь стынет в жилах, превращаясь в ледяную шугу.

Последние часы этой безумной ночи они провели в гнезде Белки – просторном домике, расположенном на ветвях старой раскидистой ветлы, стоящей у самого края Болота. Тим плохо помнил, как они забирались вверх по скользким веткам. Он был вне себя от страха и усталости и вырубился, как только оказался в безопасности, едва переступив порог.

Но сон оказался недолгим, хотя и глубоким, словно смерть. Книжник проснулся оттого, что Белка трясла его за плечо.

– Пора… Вставай, Книжник. Выходим.

Тим привстал и снова сел – ноги плохо слушались, болело избитое тело. И голова гудела после вчерашнего удара Ноги просто невозможно.

– Не могу… – выдавил из себя Тим. – Дай отдохнуть… Если они тебя не нашли за столько лет…

– Раньше я им не слишком мешала. Сейчас будут искать по-другому. Я тебе потом объясню, – Белка покачала головой. – Надо уходить. Вставай.

Книжник, кряхтя, принял условно вертикальное положение. Он был чудовищно грязен после вчерашних ползаний по дымоходу, оборван и вонял канализационной жижей так, что сам был готов закашляться. Белка же была вымытой и свежей, в чистой одежде, и о вчерашней схватке напоминали лишь несколько ссадин на бледном от недосыпа лице.

– Помыться бы… – робко попросил Тим.

Белка покачала головой.

– В дороге помоешься. Помогай.

Она исчезла с дверном проеме, представлявшем собой широкий люк в полу, возле которого лежало несколько мешков, приготовленных для спуска. Мешки оказались тяжелыми, в одном из них что-то бряцало, но Книжник опустил их вниз, к подножию дерева на веревках, постанывая от напряжения.

Не успел он перевести дух, как Белка снова появилась в домике, даже не запыхавшись.

– Рюкзак не забудь, – приказала она. – И пистолет. Это теперь твой пистолет.

Тим хотел было сказать, что стрелок из него никакой, но передумал.

Белка остановилась посреди своего убежища, обвела его взглядом. Лицо ее оставалось спокойным, но во взгляде появилась грустинка, Книжник умел уловить такой момент.

– Я уж думала, что умру здесь, на этой лежанке…