Лука

Хоть стой, хоть падай, как понять этих женщин? Вчера проклинала его и клялась убить, а сегодня губы кусает да смотрит на него щенячьими глазами.

Она удалилась на кухню, чтобы включить кофемашину, а друг проводил каждый ее шаг, при котором поэтично раскачивались бедра, вожделенным взглядом, наклонив голову.

Никак не могу привыкнуть, что между ними возможно идиллия и взаимное понимание.

— Надеюсь, что это что-то очень важное. — процедил он, повариваясь ко мне, сверкая недовольно глазами.

— Я хотел узнать, как себя чувствует Алиса.

— Мог просто позвонить. Она чувствует себя прекрасно. Еще вопросы? — он подался вперед, говоря шепотом, чтобы только я мог его услышать. — Как видишь руки, ноги целы. И в ТВОЕЙ помощи она не нуждается, защитник херов. Поэтому если это все — займись делами, сегодня и завтра я беру выходной. Пошёл вон!

— Зачем? — мой вопрос прозвучал глупо, по-детски. Я, итак, знал ответ на мой вопрос, а иронично поднятая бровь только утвердила мои предположения. — Прости, просто я боялся, что твои демоны вырвутся на свободу и…

Алиса вернулась с подносом на котором стояла чашка кофе и три стакана свежеотжатого апельсинного сока, рядом стояла вазочка со сладостями. Она поставила его на журнальный столик, откидывая свои длинные волосы назад и одаривая меня милой улыбкой, показывая аккуратные зубки.

— Спасибо. — пробормотал я. — Выпью кофе и пойду, дел куча, я и пришел, чтобы уточнить кое-что.

Она недоверчиво посмотрела на меня, потом на Дьявола, который торопил меня одним взглядом. Невозможно было спокойно пить даже. Его штаны продолжали призывно топорщиться, сообщая мне, чем ему так не терпится заняться.

За Майлзом не успела закрыться дверь, как он закинул меня на плечо, смачно хлопая по попе и возвращая в кровать, где нас прервали пятнадцать минут назад. Хищник рычал не сдерживая себя, охваченный диким желанием. Он повалил меня, распячивая под собой, нетерпеливо скидывая халат на пол, как лишний атрибут в этом таинстве.

Я застонала, чувствуя на себе его внимательный взгляд, не упускающий ни одной детали, он впитывая моё возбуждение, желание. Его руки блуждали по моему телу жадно пробуя на вкус, сминая, испытывая меня на прочность, задерживаясь на моей груди, мучая соски, покручивая их. Дьявол изучал каждый изгиб моего тела, каждую родинку и шрам, не пропуская ничего. Разряды тока тут же пронизывают все тело, заставляют выгибаться и тереться о его бугор, прося самого желанного. Мне мало его прикосновений, хочется большего. Хотя контраст соприкосновения наших тел возбуждает, кофе с молоком, твердое и мягкое. грубость и нежность.

Я никогда не хотела ни одного мужчину так, как его, думая только о том, чтобы он вошел в меня, заполнил до отказа, сделал своей, сделал меня полноценной. Мной никогда не двигало желание и течка между ног, с ним же я повинуюсь животному инстинкту, подчиняюсь сильному самцу, не думая о своей достоинстве.

Лука кладет руку на мои горячие складки, пробуя на сколько сильно я хочу его, готова ли принять его. Из моей груди вырываются жалобные стоны в предвкушении. Не могу сдержать свои низменные желания, на каком-то подсознательном уровне, считаю себя его, только его. В голове вертится его властным голосом «ты его женщина».

Дьявол остается доволен, у меня более чем достаточно смазки между ног.

— Встань на колени. — Он переворачивает меня, я подчиняюсь, оттопыривая попу, опираясь на локти, прося ласки за свою послушность. Лука упирается в меня мягкой разгоряченной плотью, дразня, распаляя. Головка очень большая, она пульсирует, вызывая во мне приступы дрожжи, заставляя мой узел между ног пульсировать. Одной рукой он наматывает мои волосы на кулак, прогибая, а второй отправляет свой эрегированной орган в меня, насаживая резко до упора. Я гортанно кричу от наслаждения.

В кровате с ним все просто — он направляет, а я иду за ним, выполняю его приказы и получаю райское наслаждение. Лука, как зверь, всегда голодный, всегда хочет меня, берет неистово и никак не может насытиться. До потери моего сознания. В постеле все просто — я точно знаю чего он хочет, не противлюсь его воле и чувствую его желание, за границами кровати сложнее, не понятнее, нужны слова.

Я не замечаю ничего вокруг кроме грубых толчков, разрывающих меня, наполняющих. Он двигается быстро, вколачивает до звона в ушах, но я схожу с ума от этой силы.

Зверь сжимает меня до хруста костей, оставляя на белоснежном теле синяки, но я не чувствую боли, напротив — только так я нахожу опору, защиту — в его дьявольских руках. Я даже с закрытыми глазами вижу, как его татуированная рука движется по моей спине, вырисовывает отметины.

Я даже не замечаю, как кричу его имя снова и снова, прошу не останавливаться. В постеле я не боюсь Дьявола, я боготворю его, потому что каждая клеточка моего тела реагирует на него неестественно, порочно.