Луна

Закрываю глаза и молю бога, надеясь, что в этот раз ты ушёл вовремя  и не увидел, как мутнел мой взгляд, не услышал, как хрустел мой позвоночник, выгибаясь дугой, как скрежетали мои ногти о сталь подлокотников. Хотел бы я обмануться, но прекрасно знаю, что ты вновь был со мной до самого конца. И именно ты перетащил моё обессиленное тело в постель и перебинтовал мои израненные запястья и разодранные в мясо пальцы. Именно ты открыл ставни, впуская очередной рассвет в предзнаменовании новой надежды.

«Я здесь. Слушай мой голос».

Приподнимаюсь на локтях и вижу тебя, спящего у меня в ногах. Нежность накрывает меня. Почему ты всё ещё здесь, глупый? Мне хотелось бы лечь рядом, прижаться к твоей спине своей. Так в детстве мы охраняли сон друг друга. Но сейчас у меня не хватит на это смелости.

Вместо этого я тянусь к тебе, чтобы накрыть одеялом, ведь августовское солнце более щедро на свет, нежели на тепло, но застываю в нерешительности. На твоей щеке вечным напоминанием мне белеют затянувшиеся рубцы. Мутант. Выродок. С той самой Луны мне невыносимо больно находиться рядом с тобой. Боюсь снова потерять контроль над собой, причинить тебе вред.

Словно учуяв колебание воздуха или же мой взгляд на себе, ты резко перехватываешь мою руку, сильно сжимая запястье. Я вскрикиваю, и ты распахиваешь глаза. Мгновение меня пожирают два жёлтых огня. Кто волчьи глаза увидит, тот будет убит. Ещё одно народное поверье, граничащее с бредом. Через секунду твой взгляд проясняется, и хватка слабеет. Родная улыбка согревает меня сильнее, чем солнце, затопившее комнату старой хижины в сердце леса.

***

Кий

В комнате тихо и пахнет вишней. Солнце льётся сквозь соты окна расплавленным мёдом.

Ты сидишь рядом, но я точно знаю, что мыслями ты за тысячу вёрст. Ты всегда задумчив в начале нового лунного цикла, но сегодня особенно, будто что-то решил для себя. От этого внутри меня скребётся неприятное чувство, грубое, шероховатое, которое бывает, когда натягиваешь колючий свитер на голое тело. Предчувствие если не беды, то явно чего-то нехорошего.

Ну, разве не глупо так сидеть и молчать. Почему не выложить всё как есть, не выговориться, не облегчить душу. Я же вижу, как что-то зреет в тебе, как ты становишься всё более угрюмым и замкнутым, а временами и вовсе шарахаешься от меня как от чумного.

Я так скучаю по нашему детству, когда можно было трепаться ни о чём под старой яблоней, сдвинув колени вместе, сидя плечо к плечу. Дни и ночи напролёт носиться по окрестностям и распевать дурацкие песенки, делиться секретами и скрываться в высокой траве от поварихи, прижимая к груди самые волшебные в мире яблочные пироги, зажимать друг другу рты, чтобы не выдать себя. У тебя тогда ещё были тёплые ладони. Сейчас я, даже не касаясь, чувствую твой холод. Он и мне не даёт вздохнуть.