Луна над Бездной

Я заточил мозг Сканды в одной из пещер в степях Гэнни-Джуна. Но надо было что-то делать с Эквитанией, за судьбу которой я нёс ответственность. Замуровав пещеру с мозгом моего падшего собрата, я телепортировался к родным берегам. И вовремя: именно тогда волей предсмертного проклятия Сканды море начало подниматься. Я применил всю возможную силу бога морей, чтобы остановить великий потоп. Он замедлился. Там, где подымались волны, я породил встречные волны. Они большей частью гасили цунами, грозившие уничтожить Эквитанию.

Но тем не менее, уровень воды поднимался. Я не мог одновременно быть у всех берегов своего континента и подавлять все волны сразу. Помимо цунами и штормов на мой континент надвигались землетрясения. Способствовали и извержения подводных вулканов, посланные перед смертью Скандой, богом огня. Целые тектонические плиты крушились и шли под воду. Люди всё продолжали погибать, а города - рушиться, при этом величественные центральные города стирались с лица Элама куда быстрее, чем маленькие городки: каменные и мраморные домики стояли крепко, а высотные хрустальные многогранники быстро крушились. Вулканический пепел оседал на города, и люди задыхались от него. Мои силы не могли оживлять тех, кто уже отправился в Бездну на перерождение, однако, я мог делать абсолютно здоровыми тех, кто уже был при смерти, благо после остановки сердца мозг живёт ещё пять-семь минут, а значит, душа ещё не покинула тело. Я мог выращивать людям новые конечности взамен утраченных или утерянных и новые органы вместо повреждённых.

Уже тогда многие города из хрустальных башен были уничтожены. Перворождённые помогали эквитанцам эвакуироваться. А городской глава Олимпуса, Атлантос эвакуировался со своей семьёй и всей столичной аристократией в иной мир как раз в то самое время, когда его хрустальный дворец рушился вместе с моим. Иные боги рассказывают, что в том мире, где осел Атлантос, он нашёл племя дикарей, стал его протектором, цивилизовал его и научил своему языку. В том мире известна история о величии и гибели Эквитании, только там она известна под другим именем. Тамошние люди назвали её именем своего покровителя, Атлантоса. Позже люди искали легендарную затонувшую цивилизацию - с предсказуемым результатом: они забыли, что та находилась в другом мире.

У меня же оставался лишь один выход: вернуться туда, откуда происходят все боги - в Бездну. Попросить у Бездны прощения за грехи отца, отошедшего от неё и ставшего богом, и надеяться, что она примет своего блудного сына - и его народ обратно.

И Бездна приняла. Она дала мне изначальный облик - форму Древнего. И через меня даровала эквитанскому народу дар жизни подводной: каждый из них, поклоняющихся мне, в случае утопления перерождался в эшхаргота. Пускай это и не спасало от вулканического пепла и сдвига тектонических плит, но значительная часть обитателей затонувших территорий выжила. Я мог не только упорядочивать порождений Бездны, но и напротив - возвращать к изначальному облику сухопутных существ.

На высоких горах, ставших островами, находились племена пастухов, оставшихся людьми. На месте величественного континента остался небольшой архипелаг, окружённый новым морем, морем Кораллов. Раньше в Эламе был один лишь океан Штормов. Море кораллов, Синее море, Акбашаново, Гэнни-джунское и Зелёное, слившись в результате катастрофы, дали жизнь новому океану - Эквитанскому.

Эшхарготы были надёжно защищены от вторжения толщей воды. Но я также создал барьер Хаоса вокруг остатков Эквитании для защиты немногочисленных оставшихся людей от того, что творилось вовне. За несколько тысяч лет часть сухопутной фауны самостоятельно эволюционировала, развившись в новые виды. Я вернул к Бездне многих из них, превратив в морских животных. В районе барьера я создал новые виды, которые должны были охранять его от чужаков. Потом они расползлись и по всему Эквитанскому океану. Затем порождения Бездны расплодились и в море Сирен, Белужьем море и море Кальмаров. Моими разведчиками в Эквитанском океане стали кракены.