Луна цвета стали

Я знал, что произойдет дальше, и понимал, что помочь агентам у окон уже не смогу. Единственное, что я успел предпринять, это сделать несколько шагов к одной из массивных кадок какими-то фикусами, ряд которых отделял зону с креслами для почетных гостей от остального зала, где стоя разместились остальные приглашенные.

Я вижу, как заточенная сталь самодельных клинков, зажатых в руках террористов, входит в тела охранников, вижу, как отметки стрелков на крышах наливаются злым малиновым цветом…

— Какой снайпер опаснее?

— Второе от тебя окно, — немедленно откликается Летра.

Я подхватываю с пола тяжеленную кадку и одним движением вырываю из нее несчастное растение. Мое восприятие предельно ускоряется. Импланты выбрасывают в кровь боевой коктейль, заставляя организм работать на пределе возможностей. Шторы, сорванные террористами с карнизов, медленно падают на пол, и по мере их падения зал заливает яркий солнечный свет. Освещенность резко меняется, заставляя глаза охранников адаптироваться к новым условиям, что происходит далеко не мгновенно. Никто толком не успевает среагировать на внезапные действия противника, и отдуваться за охранников приходится мне.

Выстрел снайпера! В режиме дополненной реальности прямо в воздухе передо мной повисает красная линия расчетной траектории полета пули, и заканчивается она в груди Рузвельта. Резкий рывок усиленных боевыми стимуляторами мышц, и красивая деревянная кадка, наполненная влажной землей, взвивается над головами гостей, на мгновение зависая в верхней точке своего полета. Звон стекла сливается с гулким шлепком. От кадки эффектно летят щепки, но пробить слой земли пуле сил уже не хватает.

Я не смотрю за тем, как продолжает полет покалеченное выстрелом бывшее вместилище фикуса. Есть еще второй снайпер, и сейчас… Выстрел! Новая красная линия. Я уже преодолел больше половины расстояния до сцены и успел набрать приличную скорость, невозможную для обычного человека. Но я все равно не успеваю. Передо мной встает простой выбор: он или я. Есть, правда, и компромиссный вариант.

Я слету врезаюсь в мощный стол, искусно изготовленный из какого-то красивого плотного и тяжелого дерева. Президента вместе с его коляской сносит на пол, заодно выбивая его из зоны поражения, зато в эту зону влетает моет тело, нанизываясь на виртуальную красную нить. Резкий доворот корпуса. Хруст позвонков и дикая боль в мышцах. Кажется, это уже не я. При непосредственной угрозе жизни импланты берут на себя прямое управление организмом, выжимая из него все возможное и невозможное. Моя голова и сердце покидают опасную зону, но пуля снайпера все равно находит свою цель. Удар! Боли я пока не ощущаю, хотя левое плечо пробито навылет. Пуля проходит сквозь кожу и мышцы и завершает свой путь в животе агента Секретной службы, стоявшего за спиной президента и так и не успевшего ничего предпринять.

Не обращая внимания на не слушающуюся левую руку, я резким движением заваливаю набок тяжелый стол с таким расчетом, чтобы мы с президентом оказались под прикрытием массивной тумбы. Вовремя! В столешницу с противным хрустом впивается пуля. Через секунду следует еще один удар, но стол пока держится.

Рузвельт дисциплинированно лежит на полу, хотя его лицо искажает гримаса боли — нехило я, видимо, приложил главу Соединенных Штатов, но, судя по короткому кивку, он прекрасно понимает, ради чего ему приходится терпеть столь невежливое обращение.

На улице вспыхивает перестрелка. Вот он, резервный план мистера Кларксона. Потеряв из виду основную цель, снайперы переходят к запасному варианту — открывают огонь по агентам Секретной службы и полицейским. Одновременно бросаются в атаку террористы, до последнего прикидывавшиеся простыми обывателями. Эффект внезапности на стороне противника. Под окнами грохочет взрыв, вынося из рам остатки стекол. Как видно, люди Кларксона захватили с собой не только стрелковое оружие. В зале крики и паника. Охрана действует хаотически, и, если так пойдет дальше, нападающие через пару минут ворвутся в зал.

Грохот выстрелов звучит уже на первом этаже. От нашего зала противника отделяют два лестничных пролета. Агенты Секретной службы постепенно приходят в себя и пытаются сдержать рвущихся наверх людей Кларксона, но их осталось слишком мало, а террористы почти не понесли потерь. А ведь они есть и в зале…

Я оборачиваюсь. За моей спиной в позе эмбриона лежит агент Секретной службы, поймавший пулю в живот. Забираю его револьвер. К нам из зала бросаются сразу два уцелевших сотрудника охраны. Один из них тут же падает, получив пулю в голову от снайпера, но второму удается скрыться за поваленной мебелью. Мне в лицо смотрит подрагивающий ствол револьвера. Все верно — я чужак и нахожусь с оружием в руках рядом с объектом охраны.

— Отставить, — хрипит Рузвельт, но в его голосе лязгает такой металл, что агент мгновенно убирает от меня оружие.