Луна в канун Гомрата

– Если ты не поможешь нам освободить Колина, – то мы еще посмотрим, насколько лунное волшебство вас не касается. Как насчет моего браслета? Ты не подумал?

Мгновенная тревога скользнула по лицу Атлендора.

– Ты ведь тоже обещала разделить с нами наши беды, – сказал он холодно.

– И ты думаешь, я возьмусь помогать вам, пока Колину грозит опасность? – возмутилась Сьюзен.

– Невыполненное обещание – это не обещание, – отрезал Атлендор.

– Пусть так. Так как же мы договоримся? – жестко спросила Сьюзен.

– С вами пойдут пятьдесят всадников. Я сам буду во главе. Если все не решится за три ночи, Альбанак и пятьдесят эльфов останутся, а я поведу остальных в Банног.

Альбанак поторопился заметить:

– Это благородно и вполне выручит нас.

– Это глупо, но я уступаю нажиму, – сказал Атлендор.

Вой Оссара

Сьюзен и Утекар подобрали себе лошадей из имеющихся у лайос-альфаров. Сьюзен также одолжила у них меч и щит. К досаде, ни одна из их кольчуг не пришлась ей в пору. Лошадей отвели в пещеру Чародея.

– А разве для тебя не нашлось коня? – спросила Сьюзен Каделлина.

– Я не иду с вами, – ответил он.

– Как не идешь? – воскликнула Сьюзен. – Но ты должен!

– Я много думал об этом, – ответил Каделлин. – Мой долг – быть здесь, охранять Спящих. Только я один могу их разбудить. Если меня убьют, я погублю доверенное мне дело. А сейчас лишь в Фундиндельве я и могу быть уверен, что останусь жив. И хотя Морриган еще в силе, и при этом Колин находится в ее власти, Спящие ждут того, чья тень может погасить всякую жизнь на земле. Я не имею права предавать их.

– Это верно, – подтвердил Альбанак. – Такая угроза уже нависала над нами. Так что лучше пусть Морриган восторжествует сейчас, чем Спящие никогда не проснутся.

– А как же быть с ее волшебством? – спросила Сьюзен. – Мы – то ведь не владеем вообще никаким!

– Сейчас у вас есть шанс, и его надо использовать! Ты не окажешься там беспомощной, Сьюзен, а если бы это даже и случилось, тебе не на кого пенять. Ты сама рвалась сюда. Я сделал все, что мог, чтобы оградить тебя от этого чуждого тебе мира.

– Я не вижу смысла продолжать разговоры, – сказал Утекар. – День уже частично потрачен. Давайте делать то, что должно делать, иначе мы окажемся просто подарком для Морриган.

– Да, давайте поспешим, – согласилась Сьюзен. Это было какое-то странное расставание. Сьюзен и Утекар, хоть умом и принимали всю разумность рассуждений Каделлина, но сами были по натуре чересчур эмоциональны, чтобы такое решение могло прийти в голову. Когда они покидали Фундиндельв, Альбанак взял Каделлина за руку. Он единственный чувствовал его печаль и видел грустный свет в его глазах.

Они скакали быстро, но не слишком.

– Меч и щит предназначаются для палугов, – наставлял Утекар. – Не вздумай сражаться с ними копьем бодака. Это будет нашим делом.

– Но разве Дикая Охота не покончила с ними? – спросила Сьюзен.

– Я не смею на это надеяться, – сказал Утекар. – Кое-кто наверняка удрал. Вопрос лишь в том, сколько их там осталось? Дай только солнцу закатиться, мы это тут же выясним.

Была уже середина дня, когда грозная процессия достигла Эррвуда. В этот раз они подъехали с меньшими предосторожностями. Утекар объехал вокруг дома и направил коня в самую середину руин. Ему надо было решить, как лучше подготовиться к предстоящей ночи.

– Нам будет не просто охранять дом, – сказал гном. – С трех сторон он открыт, и земля тут на одном уровне. А вот позади дома нас может подстеречь опасность. Расстояние между стеной дома и холмом очень мало. В холме полно карьеров с совершенно отвесными стенами, и заросли кустов просто непроходимы. Морриган может подобраться совсем близко, а мы даже и не узнаем. Думается, начинать надо с этого.

Он зашел за дом и принялся срубать кусты со склона. Альбанак тоже взялся за дело, выбрав себе позицию чуть поодаль от него. Они двигались друг к другу навстречу, расчищая холм, освобождая полосу ярдов в десять шириной.

Сьюзен сносила срубленные кусты в кучи, складывая их между двумя рукавами ручья.

Все это заняло часа четыре. Остаток светлого дня времени был потрачен на то, чтобы вырубить как можно больше растительности пониже площадки, на которой стоял дом. Последние ветки сложили в большую кучу перед самым домом.

За все это время ничего не предвещало приближающейся опасности. Правда, раз или два Сьюзен показалось, что где-то вдали завыла собака. Альбанаку это послышалось тоже. Он прекратил работу и прислушался. Затем снова принялся валить кусты, раскачиваясь всем телом в такт ударам, так, точно сражался с ними за свою жизнь.

– Я полагаю, что нам надо убраться отсюда, пока не появятся лайос-альфары, – сказал он. – Какие там не остались в живых палуги и бодаки, сейчас они повылезают из своих дыр и нор, и могут задать нам жару. На открытом месте будет не так опасно.

– А как же Морриган? – спросила Сьюзен. – Я считала, что затем мы и здесь, чтобы не пустить ее в дом.