Лунная заводь

- Ну ладно, - сказал он, - я покажу вам.

Сначала где-то в глубине его горла возникло тихое, не похожее ни на какие земные звуки рыдание, постепенно нарастая, оно перешло в причитание, столь невыразимо скорбное и трагическое, что у меня мурашки по коже побежала О'Киф резко выбросил руку и схватил меня за плечо. Я застыл на стуле, похолодев от ужаса... ибо позади нас, сначала отголоском эха, потом, перерастая в крик, прокатился вопль, который, казалось, вобрал в себя всю вековечную скорбь мира. О'Киф отпустил мое плечо и быстро вскочил на ноги.

- Спокойно, профессор, - сказал он. - Это за мной. Меня нашли, это пришли за мной из Ирландии.

Снова тишину нарушил душераздирающий вой. Но теперь я понял, откуда он раздается. Вопль звучал из моей каюты и мог означать только одно: проснулся Олаф Халдриксон.

- Оставьте ваши глупости, лейтенант, - произнес я, с трудом переводя дыхание, и прыжком кинулся вниз, в мою каюту.

Краем глаза я отметил несколько глуповатый взгляд, которым О'Киф, облегченно вздохнув, проводил меня; затем он присоединился ко мне. Да Коста уже что-то кричал помощнику, кантонец, живо примчавшийся на зов, перехватил у него штурвал, и маленький капитан, громко топая ногами, бежал нам навcтрeчу.

В последнее мгновение, уже положив ладонь на дверь, я остановился. Что, если там внутри Двеллер, что, если мы заблуждались, и его появление происходит независимо от того, находится ли луна в стадии полнолуния или мет - факт, который Трокмартин считал основополагающим для вовможности зарождения Двеллера в голубей заводи.

Внутри каюты вновь начал нарастать рыдающий вопль. Оттолкнув меня, О'Киф толчком раепахнул дверь и, прижимаясь к стенке, прокрался в каюту.

Я увидел, как в его руке тускло влеснуло дуло пистолета; видел, как, быстро ошираясь но сторонам, ирландец cбвел каюту пистолетом из угла в угол.

Затем он распрямился, и его лице, обращенное к койке, преисполнилось изумлением и состраданием.

Сквозь открытое окно потоком струился лунный свет. Он падал на широко раскрытые, неподвижные глаза Халдриксона, в которых медленно накапливались, стекая по щекам, крупные слезы; из раскрытого рта лилcя протяжный воющий рев. Я подбежал к окну и задернул занавески. Да Коста включил свет в каюте.

И в ту же секунду леденящий душу вопль резко оборвался. Взгляд норвежца упал на нас. Одним рывком он разорвал ремш!, которыми я обвязал его, и вскочил с кровати, повернувшись к нам лицом.

Глаза Олафа злобно сверкали; светлые волосы встали дыбом, наглядно свидетельствуя о ярости, бушевавшей у него в душе. Да Коста, стушевавшись, отступил назад. О'Киф, хладнокровно оценив обстановку, быстрым шагом пересек каюту, загородив меня от норвежца.

- Где вы меня подобрали? - прорычал Халдриксоы голосом, напоминавшим громовые раскаты. - Где моя ледка?

Я вежливо отстранил О'Кифа и предстал перед гигантом.

- Послушайте меня, Олаф Халдриксон, - сказал я. - Мы подобрали вас там, где сверкающий дьявол забрал вашу Хельму и вашу Фриду. Мы идем по следам дьявола, который спустился с луны. Вы слииште меня?

Я говорил медленно и членораздельно, прилагая все уеилия, чтобы пробиться через туман, в котором (как я отлично пoнимал!) пребывал сейчас иетещеяный переживаниями мозг гиганта. И мои слова возымели действие.

Норвежец протянул мне трясущуюся руку.

- Вы говорите, что идете по его следу? - спросил он, запинаясь. - Вы знаете, куда нада идти? Вы знаете, где тот, кто забрал мою Хельму и мою маленькую Фриду?

- Вот именно, Олаф Халдриксон, - ответил я. - Вот именно! И я ручаюсь вам своей жизнью, что знаю, куда надо идти.

Да Коcта выступил вперед.

- Он знай правда, Олафа. Ты ехай быстро-быстро на "Суварна", не на "Брю-у-унги-ильда", да-да!

Огромный северянин, все еще cжимая мою руку, посмотрел на него.

- Я знаю тебя, да Коста, - прошептал он. - Ты честный человек. Тебе можно верить. Где "Брунгильда"?

- Она ехай на большой веревка за нами, Олафа, - утешил его португалец. - Скоро ты ее поглядишь. А теперь ложись вниз и рассказывай, если способнай, почему ты вязать себя на свой штурвал и что случилася, Олафа.

- Если вы расскажете нам, как появился сверкающий дьявол, Халдриксон, то нам легче будет справиться с ним, когда мы прибудем на место, - сказал я.

На изумленное лицо О'Кифа нельзя было смотреть без смеха: он недоумевающе переводил глаза то на меня, то на норвежца. Гигант, оторвав от меня напряженный взгляд, посмотрел на ирландца, и одобрительный огонек засветился в его глазах. Он отпустил мою ладонь и пожал руку О'Кифу.

- Staerk! Ja, сильный парень, смелое сердце... Мужчина. Ja! Он пойдет с нами, он нам поможет. Ja!

- Я расскажу, - прошептал он, усаживаясь на край койки. - Это случилось четыре ночи назад. Моя Фрида.. - голос его дрогнул, - mine Yndling! Она любила смотреть на луну. Я стоял за штурвалом, а моя Фрида и моя Хельма были у меня за спиной. Сзади светила луна, и "Брунгильда" неслась, как лебедь по воде, распустив паруса, как будто ее подгонял не ветер, а лунный свет, Ja!