Лунные пряхи

Он начал расплываться в улыбке — возможно, его позабавило, как я говорю по-гречески.

— Георгий.

Ну а как же еще?

— А тебя? — спросила я девочку.

— Ариадна, — едва слышно прошептала она.

— Ну что ж, приветствую вас, Георгий и Ариадна. Я иностранка, англичанка. Сегодня утром я приехала из Ханьи и собираюсь остановиться в гостинице в Агиос-Георгиос.

Молчание. Ответить на это было нечего, вот они и молчали. Просто стояли и смотрели — мальчик с робкой и в то же время задорной полуулыбкой, девочка же внимательно, стараясь ничего не упустить, разглядывала меня: платье, сандалии, сумку, часы на запястье, прическу… Выдерживать столь испытующий взгляд, пусть даже от восьмилетнего ребенка, оказалось не слишком комфортно: я, конечно же, постаралась привести себя в порядок, причесаться и подкрасить губы, прежде чем покинула уступ, однако едва ли по моему виду можно было предположить, что я недавно выехала из апартаментов в лучшем отеле Ханьи.

— Георгий, — обратилась я к мальчику, — как ты думаешь, сможешь донести мой чемодан до гостиницы?

Он кивнул и огляделся вокруг, потом протянул руку к моей холщовой сумке:

— Это?

— Нет-нет, настоящий чемодан. Он спрятан вон там, в кустах. — И я осторожно добавила: — Я приехала на машине из Ханьи, донесла чемодан сюда и здесь его оставила, потому что хотела поесть… кофе попить — там, дальше, в тени, у речки. Вот я и спрятала его здесь. Вам его видно? Вон там, под мостом?

Девочка подбежала к парапету и перегнулась через него, вглядываясь. Мальчик более степенно последовал за ней.

— Ну что, не видите? Я его очень хорошо спрятала, — смеясь, сказала я.

Тут Ариадна радостно взвизгнула:

— Вон, там! Георгий! Гляди!

Георгий перелез через парапет, повис на руках, а затем спрыгнул в кусты с высоты футов в десять. Конечно, он запросто мог бы спуститься туда по берегу, но, будучи мальчишкой и к тому же критянином, несомненно, считал себя обязанным проделать это самым трудным способом. Его сестра и я наблюдали за ним с подобающим случаю восхищением, а он вытер руки о штанины, бесстрашно нырнул в заросли ежевики и наконец выволок мой чемодан из укрытия. Затем понес его к дороге — на сей раз обычным маршрутом, — и мы втроем направились в деревню.

Ариадна, от застенчивости которой не осталось и следа, скакала рядом со мной, болтая без умолку на диалекте так быстро, что я не всегда успевала уследить за ее речью. Георгий ступал более неторопливо, озабоченный, как я видела, тем, чтобы нести мой чемодан с показной легкостью. Оба они с готовностью отвечали на мои вопросы, живо дополняя ответы своим собственным комментарием, чему, впрочем, я и не пыталась помешать.

…Да, гостиница расположена прямо с этого края деревни. Да, ее окна выходят на море; понимаете, ее задняя часть смотрит прямо на бухту. Еще там есть сад, чудесный сад, прямо на берегу, со столами и стульями, где можно замечательно поесть «настоящую английскую еду», как пообещала мне Ариадна, восхищенно округлив глаза, а Георгий поспешил объяснить сие чудо. Это все благодаря новому хозяину — я наверняка слышала о Стратосе Алексиакисе, раз я приехала из Англии, ведь он тоже оттуда. Он очень богатый, и он приехал из Лондона, который находится в Англии, и он так здорово говорит по-английски, что даже не скажешь, что он критянин. Нет, в самом деле, он…

— А откуда же вы знаете? — смеясь, спросила я.

— Тони так говорит.

— Тони? А кто это?

— Бармен, — ответил Георгий.

— Нет, повар, — поправила брата Ариадна, — а еще он обслуживает за столиками и сидит в кассе — ой, да он все на свете делает! Понимаете, мистер Алексиакис не всегда бывает на месте.

— Что-то вроде управляющего? — подытожила я. И вспомнила, что рассказывал мой осведомитель-датчанин о «лондонском друге» нового владельца гостиницы, — Этот Тони… — Я замялась. Почему-то мне совсем не хотелось задавать следующий вопрос. — Он тоже приехал из Англии?

— Он англичанин, — ответил Георгий.

Последовало недолгое молчание.

— В самом деле? — спросила я.

— Да-да! — горячо подтвердила Ариадна. — У мистера Алексиакиса там была таверна, огромная таверна, великолепная, и поэтому…

— А еще какие-нибудь англичане живут сейчас в Агиос-Георгиос?

В любом случае это ведь был вполне естественный вопрос, а уж в контексте нашего разговора — тем более. Я от души понадеялась, что голос мой звучит непринужденно.

— Нет. — Ответы Георгия становились все короче. Лицо его раскраснелось и покрылось бисеринками пота, но я знала, что лучше не пытаться забрать у него чемодан. Тут речь шла о его мужской гордости, «палликари», — Нет, — повторил он, перекладывая чемодан из одной руки в другую, — только Тони и еще английские леди. То есть вы. — Он нерешительно посмотрел на меня, — Они сказали, что приедут две леди…

— Моя кузина приедет сегодня, но попозже.