Лунный камень

подумала, что и то и другое – дурной знак. Неизвестно, что он мог сказать обо мне за спиной; неизвестно, как скоро могла я быть обыскана и очутиться в тюрьме по подозрению. В это время пришла пора вашего возвращения с железной дороги, куда вы ездили провожать мистера Годфри

Эблуайта, и я пошла в нашу любимую аллею в кустарнике, дождаться нового случая поговорить с вами – последнего случая, как я предполагала, который еще мог представиться мне.

Вы не явились, и, что было еще хуже, мистер Беттередж и сыщик Кафф прошли мимо места, где я пряталась, – и сыщик увидел меня.

После этого мне ничего не оставалось, как вернуться на свое место, к своей работе, пока со мной не случились еще новые беды. В тот момент, когда я пересекала тропинку, вы возвращались с вокзала. Вы шли прямо к кустарнику. Когда вы увидели меня, – я уверена, сэр, что вы меня увидели,

– вы вдруг повернули от меня в другую сторону, словно от зачумленной, и вошли в дом.

Я пробралась домой по черной лестнице. В те часы прачечная была пустая, и я оставалась там одна. Я уже вам говорила, какие мысли Зыбучие пески вызвали во мне. Эти мысли вернулись ко мне опять. Я спрашивала себя, что будет труднее сделать, если дела пойдут таким образом: перенести равнодушие мистера Фрэнклина Блэка или прыгнуть в Зыбучие пески и положить этим конец всему?

Бесполезно было бы требовать от меня объяснения моего поведения в то время. Я прилагаю все силы, и сама не могу понять его.

Почему я не остановила вас, когда вы отвернулись от меня таким жестоким образом? Почему не закричала:

«Мистер Фрэнклин, я должна сказать вам кое-что, касающееся вас самих, и вы должны выслушать и выслушаете меня. Вы в моих руках, я держу вас в своей власти, как говорится. Мало того, я имею средства (если бы я только могла заставить вас поверить мне) быть полезной вам в будущем». Разумеется, я никак не предполагала, что вы, джентльмен, украли алмаз только ради одного удовольствия украсть его. Нет, Пенелопа слышала, как мисс Рэчел, а я слышала, как мистер Беттередж говорили о вашей расточительности и о ваших долгах. Для меня было ясно, что вы взяли алмаз для того, чтобы продать его или заложить и,

таким образом, достать деньги, которые были вам нужны.

Ну, я могла бы назвать вам одного человека в Лондоне, который дал бы вам взаймы большую сумму под залог этой вещи и не задал бы вам нескромных вопросов.

Почему я не заговорила с вами! Почему я не заговорила с вами!

Первый, кто нашел меня в пустой прачечной, была

Пенелопа. Она давно уже знала мою тайну и делала все возможное, чтобы образумить меня, – и делала это ласково.

– Ах, – сказала она, – я знаю, почему вы сидите здесь одна-одинешенька и сокрушаетесь. Лучшее, что могло бы случиться для вас, Розанна, это если бы мистер Фрэнклин уехал отсюда… Я думаю, что он скоро должен будет оставить наш дом.

Мысль о возможном вашем отъезде еще ни разу не приходила мне в голову.

Я не в силах была говорить с Пенелопой. Я могла только смотреть на нее.

– Я только что ушла от мисс Рэчел, – продолжала Пенелопа, – и порядочно-таки помучилась из-за ее капризов.

Она говорит, что дома ей невыносимо оставаться, пока тут полицейский; она решила сегодня же переговорить с миледи и завтра перебраться к тетушке Эблуайт. Если она это сделает, мистер Фрэнклин тотчас найдет причину для отъезда, поверьте!

Ко мне вернулась способность говорить, когда я услышала эти слова.

– Вы хотите сказать, что мистер Фрэнклин уедет с нею?

– спросила я.

– Очень охотно уехал бы, если бы она позволила ему, но она не позволит. Ему тоже досталось от ее капризов; он тоже у нее в немилости, между тем как он сделал все, чтобы помочь ей, бедняжка! Нет, нет! Если они не помирятся до завтрашнего дня, вы увидите, что мисс Рэчел уедет в одну сторону, а мистер Фрэнклин в другую. Куда он отправится, не могу сказать. Но он не останется здесь, Розанна, после отъезда мисс Рэчел.

Мне удалось скрыть отчаяние, которое я почувствовала при мысли о вашем отъезде. Сказать правду, я увидела проблеск надежды для себя в том, что между вами и мисс

Рэчел случилось серьезное недоразумение.

– Вы не знаете, – спросила я, – из-за чего они поссорились?

– Виною всему мисс Рэчел, – сказала Пенелопа, – и, сколько мне известно, это только капризы мисс Рэчел и больше ничего. Неприятно мне огорчать вас, Розанна, но не увлекайтесь мыслью, что мистер Фрэнклин поссорится с нею. Он слишком любит ее для этого!

Едва она произнесла эти жестокие слова, как к нам вошел мистер Беттередж. Все слуги должны были сойти в нижнюю залу. А оттуда мы должны были по очереди, одна за другой, отправляться в комнату мистера Беттереджа, где нас будет допрашивать сыщик Кафф.

Очередь моя наступила после допроса горничной миледи и первой служанки.

Расспросы сыщика Каффа – хотя он их очень искусно маскировал, – вскоре показали мне, что эти две женщины