Лунный принц

Он рывком заломил вверх ей пальцы, почти до упора, до хруста – ещё чуть-чуть и они вылетят из суставов. Не ожидавшая ничего подобного Ирис охнула, в равной степени от острой боли, как и от удивления, с негодованием глядя в его точёное лицо, в этот момент похожее на маску безмятежного идола.

– Не отойдёшь – я тебя подвину.

– Пустите, – выдохнула она.

Кинг кивнул и выпустил пульсирующую от боли ладонь девушки.

Баюкая её, прижимая к груди, Ирис больше на своего мучителя не смотрела.

– Вы хотите, чтобы я просто исчезла?

– Я хочу, чтобы ты его не держала. Не пыталась привязать к себе или как-то вернуть. Так и для тебя же будет лучше.

– А как же… как же мой ребёнок?! Почему я одна должна расплачиваться за это ошибку! Это несправедливо.

– Хочешь, чтобы я позаботился о твоём младенце?

Его пальцы вновь сошлись на её подбородке, заставляя девушку запрокинуть голову:

– Я могу и о тебе позаботиться. Ведь мы уже оба поняли, что я нахожу тебя очень красивой.

Ирис чувствовала себя так, будто по спине ползёт тарантул, перебивая мохнатыми лапками и угрожая в любой момент выпустить смертельный яд.

– Не стоит. Я сама справлюсь со своими трудностями. Вы меня убедили, – моргнула она.

Рэй усмехнулся. Одними губами. Глаза оставались мёртвыми, как у снулой рыбы.

– Я рад, что мы наконец-то поняли друг друга, девочка.

В этот момент в двери повернулся замок. Ирис ощутила такое облегчение, будто у неё с плеч упала гора.

Высокая тень сына, за чьей спиной ярко светился плафон, упала на тень отца, стоявшего у окна.

– Рэй?.. – выдохнул удивлённо Энджел.

Взгляд его метнулся от отца к Ирис, испуг в нём сменился яростью.

– Что ты делаешь здесь?! Я тебя не приглашал!

– Нет, конечно. Ты сделал всё возможно, чтобы скрывать от меня свои холостяцкие (а теперь уже не очень) берлоги. Но ты ведь не думал, что если я что-то захочу узнать, у меня не получится?

– Что он сделал? – шагнул Энджел к Ирис, обнимая её за плечи. Во взгляде его светились тревога и страх. – Он обидел тебя?

– Ну, за кого ты меня принимаешь? Обижать беременных женщин я стану только в самой крайней ситуации. Мы просто немного поговорили. О том, о сём, об этом – о разном, словом. Ладно, оставлю вас, голубки. Поговорите. Энджел, не опаздывай сегодня на семейный ужин. Сестре понадобится твоя поддержка. Подружку тоже можешь взять. Если захочешь.

– Какого чёрта ты ей наговорил?!

– Правду, мой милый сын. И ничего, кроме правды.

– Я сам должен был ей сказать.

– Да. Конечно. А ещё, ты ведь планировал сбежать?

– Что?.. Нет.

– Да. А тогда зачем тебе нужно было снимать все свои деньги со счетов. Сбежать не получится, поросятки. Злой и серый волк следит за вами. Но вы можете проститься. Или договориться, как станете спасать свою любовь в экстремальных условиях. В общем, используйте время с толком. До встречи.

Глава 26. Сандра

Событие, которое становилось всё ближе и неотвратимее, знающие о нём насмешливо именовали «кровавый выкуп». Конечно, чем ещё такой отец, как Рэй мог брать плату за такую, как я?

Я чувствовала себя… странно. Хотя само по себе это слово мало о чём говорит. Странным было то, что я никак не могла определиться с тем, чего хотела. Да, я всегда мечтала покинуть это богом проклятое место, вырваться из-под власти Рэя, но при этом жаждала принадлежать самой себе. А получается, я всего лишь сменю хозяина, на моей шее по-прежнему станут держаться удавка и поводок.

Не могла я и определиться в чувствах к Лунному Принцу. Определённого рода влечения я к нему чувствовала, но при этом это влечение не сопровождалось ни уважением, ни доверием. Всё, что мне нравилось в нём было поверхностным и неглубоким: мне нравилось смотреть на него, нравилось его слышать, нравилось разделять с ним страсть на двоих. Но ни нежности, ни желания узнать глубже не возникало. Правда, подозреваю, начни я дожидаться возникновения этих эмоций, рискнула бы умереть старой девой.

Я понимала, что Ральф идёт ради меня на определённый риск. Я должна быть ему за это благодарна. Но где взять эту благодарность? Как её ощутить? На каких потаённых струнах души сыграть?

Что чувствует прекрасная принцесса, зная, что сегодня Белый Рыцарь станет сражаться за неё с Драконом? Да ничего, наверное? И с чего бы было иначе? Белому Рыцарю всё равно, что там за дама, ему важно, что она принцесса. Он следует за мечтой и титулом. Да, они рискует жизнью и готов сложить голову, но для принцессы он первый встречный. И во время эпической битвы её сердце если и заходится от тревоги, то, должно быть, лишь за собственную участь.

К чему я так долго думаю об этом? Волнуюсь ли я, что Ральф проиграет и я не смогу выйти отсюда? Боюсь ли, что сегодняшний вечер может стать для него роковым? Как и со всем остальным – я не определилась.

Поэтому и говорю: я чувствовала себя странно. Да так и должно быть. Кровавые потехи вроде как вышли из чести со времён Древнего Рима, но суть человеческой натуры с тех пор не поменялась: мы хищники, большинству из нас по нраву вид крови и чужой боли. Она запретна, а запретное влечёт к себе неизменно.