Лунный жаворонок

– Что-то случилось, Софи? – спросил отец через минуту. – Звонили из школы, сказали, ты ушла с уроков, – в его мыслях царил ужас, о котором он молчал.

От этих мыслей Софи поморщилась:

– Ничего плохого. Просто был тяжелый день, – Софи уткнулась лицом в мамин бок. – Люблю вас.

– И мы тебя, – прошептала мама растерянно.

– Что с тобой, Сойка? – спросил отец.

Софи задрожала, услышав прозвище – доказательство, что ей действительно здесь не место.

– Она просто пытается избежать наказания, – заявила Эми, вваливаясь в комнату. Она обожала смотреть, как ругают Софи.

– Эми, сколько раз я говорила тебе не подслушивать?! – рассердилась мать.

Эми пожала плечами:

– На сколько вы посадите ее под домашний арест?

– На три месяца, – сказал отец.

Эми кинула на Софи торжествующий взгляд.

– Не важно, – произнесла Софи, не отпуская родителей. – Простите, что заставила волноваться. Больше так не буду, обещаю. – Хоть в этот раз она сдержит обещание.

– Ладно, может, на два месяца, – решила мама, поглаживая Софи по спине.

Эми надулась, и Софи не сдержала улыбки при виде такой мелочности.

Неожиданно она с изумлением осознала, что будет скучать по Эми. По своей непослушной, надоедливой, несносной сестренке. Конечно, они постоянно ссорились, но это было… весело. Почему же раньше она этого не понимала?

Подбежав к Эми, она крепко обняла ее.

Родители изумленно уставились на них.

– Уф, ты чего? – спросила Эми, пытаясь вырваться из крепких объятий сестры.

Софи не обратила на это внимания:

– Знаю, мы не всегда находим общий язык, Эми, но ты моя сестра, и я тебя люблю.

Эми отдернулась:

– Ты какая-то странная.

– Я не странная. Просто хотела сказать, что люблю тебя. Я всех вас люблю. – Она обернулась к родителям, которые наблюдали за своими дочерями с раскрытыми ртами. – Лучшей семьи у меня и быть не могло.

– Что с тобой? – спросила Эми.

– Ничего, – она отвернулась, смаргивая слезы. – Пойду в свою комнату.

Отец откашлялся:

– Мы еще не закончили, Сойка. Нам надо поговорить о том, что сегодня было.

– Поговорим, – кивнула Софи, отчаянно желая сбежать отсюда. На улице ее ждал Фитц, и нужно было торопиться. – Но позже.

Она спешно дошла до комнаты и собралась в полном оцепенении. Вещей было немного: ей казалось, что все принадлежит кому-то другому – из какой-то другой жизни.

Закончив со сборами, она позволила себе остановиться на минуту и заново запомнить свою комнату: светло-голубые стены, стоящие повсюду пыльные стопки книг, сине-желтое одеяло, которое в детстве сделала ей мама. Теперь комната выглядела пустой. Может, потому что опустошена была сама Софи.

Затем она тяжело вздохнула, выключила свет и закрыла дверь.

В коридоре Софи споткнулась о Марти.

– Прости, малыш, – шепнула она, присаживаясь рядом и гладя его по мягкой шерстке, пытаясь не заплакать. Он был ее единственным другом – но она не могла взять его с собой. Он будет нужен ее семье.

– Эми о тебе позаботится, – пообещала она, поднимаясь.

Кот поднял мордочку и тоненько жалобно мяукнул.

– Я тоже буду скучать.

Фитц дал ей диск с усыпляющим газом – на случай, если она не сможет сбежать. Софи надеялась, что применять его не придется – при мысли о том, что она усыпит свою семью, ее начинало тошнить, – но они поджидали ее у лестницы.

– Ну и куда ты собралась? – поинтересовался папа, строго глядя на рюкзак, свисающий с ее плеча.

Эми хихикнула:

– Тебе что, проблем мало?

– Софи Элизабет Фостер, сейчас же рассказывай, что происходит! – крикнула мама.

Софи смотрела на них и сжимала в руках диск, очень боясь применить газ.

– Простите, – кое-как выговорила она. – Мне надо идти.

Отец преградил путь к двери:

– Ты никуда не пойдешь.

– Это от меня не зависит.

– Сядь, – потребовал он, указывая на диван в гостиной.

Они явно не собирались ее отпускать, а время было уже на исходе.

– Ладно. Обещаю, я все вам объясню, просто сядьте и послушайте.

От лжи ее передернуло – она злилась на себя за то, что соврала. Но это сработало. Родители с сестрой сели на диван и посмотрели на нее.

Софи надела диск на палец и прокрутила его так, как показывал Фитц. Но она не хотела, чтобы последние ее слова были ложью.

– Прошу, пожалуйста, помните, что я люблю вас. Я безумно благодарна вам за все. Мне нужно идти, но я никогда вас не забуду.

От слез их лица расплывались; Софи задержала дыхание и сломала диск. Газ обдал ее пальцы потоком воздуха, и она выронила обломки и попятилась.

Каким-то образом она умудрилась досчитать до тридцати, дожидаясь, пока газ развеется, а затем вдохнула – и повалилась на пол, закрыв лицо руками.

– Все хорошо, Софи. Все будет хорошо.

Лишь через секунду она поняла, что голос принадлежит Фитцу. Он сидел на полу, прижимая ее к своему плечу. Где-то в глубине души Софи знала, что потом ей будет стыдно, что она размазывала по его куртке слезы и сопли, но сейчас было плевать.

– Я усыпила свою семью, – прошептала она.

– Ты поступила правильно.

– А мне так не кажется.

Она снова расплакалась, и Фитц обнял ее крепче:

– Слушай, Софи, не хочу показаться уродом, но нам надо идти. Стиратели появятся с минуты на минуту, а нам нельзя попадаться.

– Стиратели?