Лужок Черного Лебедя

— Что такое «охотник за камнями»?

— Геолог-любитель. Каждые выходные он под тем или иным предлогом отправлялся на охоту за окаменелостями. У него был маленький геологический молоточек — по-моему, он у меня до сих пор где-то валяется. Некоторые образцы, которые он привез с Кипра и из Индии, сейчас хранятся в Ланкастерском музее. Были там, когда я последний раз проверял.

— А я и не знал, — окаменелость легла в мои подставленные ковшиком ладони. — Они редкие?

— Не особенно. Хотя этот неплохой.

— А сколько ему лет?

— Сто пятьдесят миллионов, где-то так. Для аммонитов — практически молокосос. А хочешь, мы его для тебя купим?

— А можно?!

— Разве он тебе не нравится?

— Очень нравится!

— Значит, это будет твоя первая окаменелость. Сувенир, полезный в образовательном плане.

Спирали когда-нибудь кончаются? Или только становятся такими крохотными, что глаз не может их различить?

* * *

Чайки рылись в мусорных урнах рядом с «Капитаном Шалопаем». Я шел, не сводя глаз со своего аммонита, когда из ниоткуда высунулся локоть и от удара моя голова отлетела назад, как на петлях.

— Джейсон! — закричал папа. — Смотри, куда идешь!

Мой нос вибрировал болью, словно гонг. Я хотел чихнуть, но не мог.

Бегун потер локоть.

— Ничего, Майк, я выживу. Вертолет «Красного Креста» можно не вызывать.

— Крэйг! Боже милостивый!

— Да, вышел подзарядиться энергией. А этот электромобиль в человеческом образе, похоже, твой?

— Угадал с одного раза! Это Джейсон, мой младшенький.

Единственный Крэйг, которого знает папа, это Крэйг Солт. Загорелый мужчина вполне соответствовал тому, что я слышал о нем раньше.

— Если бы я был грузовиком, юноша, от тебя осталось бы мокрое место.

— Сюда грузовики не пускают, — из-за разбитого носа я трубил, как слоненок. — Это пешеходная дорожка.

— Джейсон! — Папа здесь и папа в лавке окаменелостей явно были двумя разными людьми. — Немедленно извинись перед мистером Солтом! Если бы он из-за тебя споткнулся, то мог бы получить серьезную травму.

«Пни этого козла в щиколотку хорошенько», — сказал Нерожденный Близнец.

— Извините меня, мистер Солт. — Козел.

— Я тебя прощаю, Джейсон, но тысячи на моем месте не простили бы. А что это у тебя? Никак мы окаменелости собираем? Можно? — Крэйг Солт без церемоний забрал у меня аммонит. — Неплохой трилобит. С одной стороны поврежден червями. Но неплохой.

— Это не трилобит. Это Ly-to… — Висельник перехватил «Lytoceras» на полуслове. — Это вроде аммонита, да, папа?

Папа прятал глаза.

— Джейсон, раз мистер Солт совершенно уверен…

— Мистер Солт абсолютно уверен! — Крэйг Солт плюхнул аммонит обратно мне в руки.

Папа только выдавил из себя жалкую улыбочку.

— Если тебе продали эту штуку не как трилобита, можешь подать на них в суд. Мы с Майком знаем неплохого адвоката, да, Майк? Ну что ж. Мне надо накрутить еще милю-другую до завтрака. Потом — обратно в Пул. Проверить, не потопили ли еще мои домашние яхту.

— Ух ты, у вас есть яхта, мистер Солт?

Он наверняка учуял мой сарказм, но сделать ничего не мог.

Я ответил невинным взглядом, сам удивляясь своей внезапной смелости.

— Всего лишь сорокафутовая! — ответил папа как заправский моряк (каковым он не является). — Крэйг, все стажеры вчера говорили, какая большая радость для них, что ты…

— А, да, Майк. Я же помнил, что еще что-то было. Но не стал обсуждать это вчера в присутствии наших вундеркиндов. Нам надо срочно поговорить по поводу Глостера. Я поглядел на результаты предыдущего квартала, и мне стало мучо депрессивно. Суиндон катится в толчок, насколько я могу судить.

— Совершенно верно, Крэйг. У меня есть несколько новых концепций внутримагазинных кампаний, которые помогут дать импульс…

— Импульс надо будет придать кое-чьим задницам — пинками. В среду я тебе позвоню.

— Жду с нетерпением, Крэйг. Я буду в оксфордском отделении.

— Я знаю, где находятся все мои зональные менеджеры. А ты, Джейсон, будь осторожен, а то кому-нибудь придется плохо. Возможно, и тебе. Майк, до среды.

Мы с папой глядели вслед Крэйгу Солту, который трусцой удалялся по набережной.

— А пойдем-ка мы с тобой заточим по сэндвичу с беконом! — папа изо всех сил выжимал из себя жизнерадостный тон, и получалось у него плохо.

Я не мог с ним разговаривать.

— Ты есть хочешь? — папа положил руку мне на плечо. — Джейсон?

Я отбил его руку и швырнул этот сраный «трилобит» в сраное море.

Почти.

* * *

— Ну вот, и пока я буду тонуть в накладных, инвентарных описях, списках рассылки и сложных характерах людей искусства, ты будешь разгуливать по Челтнему все утро, как лорд! — Мама повернула зеркало на себя и принялась подновлять губную помаду. — Везет некоторым, а?

— Угу.

В мамином «Датсуне Черри» пахнет мятными лепешками.

— Ты просто замечательно повеселишься! Так, Агнес сказала, что «Огненные колесницы» начинаются без двадцати пяти два, так что купи себе на обед сосиску с булочкой или что-нибудь в этом роде и приходи опять в галерею в… — мама посмотрела на часы, — в час пятнадцать.

— Хорошо.

Мы вылезли из «Датсуна».