Львиное сердце

– Мегги? – Эаммон приподнял пергаментные веки. – Ах! Ты мое утешение. – Темные глаза, которые Меган унаследовала от него, глянули на Росса. – Лайон? – На сухих губах появилась едва заметная улыбка. – Рад видеть тебя, мой мальчик. Мне приснился ужасный сон… будто случилось что-то страшное. Я не мог этого вынести. Подойди поближе… – Он поднял руку, но она упала на кровать. – Я хотел попросить тебя… помочь. Эти проклятые пираты… Я пытался остановить их… но не смог. Сил нет. Но ты сможешь. – Рука Эаммона судорожно дернулась.

Росс инстинктивно взял его костлявую руку и осторожно пожал.

– Все будет в порядке, сэр.

– Нет. Порядка не будет, если их не остановить. Пообещай, что ты это сделаешь… остановишь их… ради моих людей, – со слезами молил Эаммон.

У Росса защипало глаза, он слышал рыдания Меган, чувствовал ее дрожь.

– Считайте, что все уже сделано, – мягко заверил Эаммона Росс.

– Ох! Я, как только увидел тебя, сразу почувствовал, что ты предназначен для моей Сьюзан… и чтобы спасти мой народ. Я так устал… бороться с Комином.

– Шшш, – успокаивала отца Меган охрипшим от плача голосом. – Мы обо всем позаботимся, а ты думай только о том, чтобы поправиться.

– Я должен… поправиться, иначе моя Мэри просто меня убьет.

Отец забылся сном, а Меган уткнулась лицом в тунику Росса.

– Спасибо, что ты притворился Лайоном. Завтра, если ему будет лучше, мы скажем ему правду.

Правда! Слово, словно раскаленный клинок, пронзило Росса.

– Да, мы подождем, когда он окрепнет, – медленно проговорил Росс, утешающе гладя Меган по спине.

Сам же он был в таком напряжении, что никакие утешения не помогли бы ему. Долг противостоял желанию, а правда – любви. Если он скажет правду, то нанесет удар не только Эаммону, который такая же жертва, как и Лайон, но и леди Мэри и всему клану Сатерлендов, а они как раз стараются вернуться к прежней, нормальной жизни.

А что будет с Меган? Их совместная жизнь только начинается. Как он решится разрушить ее радужные надежды? А малыш Киеран? Примут ли Кармайклы ребенка, в чьих жилах течет кровь убийцы его отца?

Ему хотелось кричать и разнести все вокруг, негодуя на судьбу, которая возложила на него столь ужасную ношу. Тетя Брита права – правда не всегда во благо. Если бы он никогда не услышал признаний Комина и продолжал считать, что тот выстрелил в Лайона! На самом деле именно Комин был виновен во всем, а не человек, отпустивший тетиву.

– Росс, ты продрог и устал, – озабоченно сказала леди Мэри, дотронувшись до него. – Я приказала приготовить ванну в покоях, которые вы с Меган занимали в брачную ночь. Ты иди туда, а я… должна поговорить с дочерью.

Росс смутно сообразил, что его теща чем-то обеспокоена, но он был рад, что побудет один несколько минут, чтобы одуматься и решить, что делать с адом, царящим в его душе. Интересоваться тем, что ее волнует, у него не было сил.

* * *

– Мама, я очень рада вас видеть и с удовольствием поговорила бы с вами, но мне надо узнать, не нужно ли что-нибудь Россу. Да и Киеран может раскапризничаться, видя вокруг столько незнакомых лиц, хоть он и вел себя очень хорошо во время всех этих испытаний.

Меган собралась было уйти. Но мать вложила ей в руку чашу с вином.

– Пожалуйста, давай посидим немного… здесь у огня. – Она устроилась на краешке кресла, придвинутого к камину, в своей швейной комнате.

Меган опустилась в кресло рядом с ней.

– Что-то случилось?

Мать молча отвернулась.

– Мама, все эти ужасные неприятности научили меня ценить правду. Если бы Сьюзан сказала нам, что подозревает отца или Комина в смерти Лайона, события могли бы развернуться по-другому.

Леди Мэри недоверчиво покачала головой.

– Ты бы встала на защиту отца и приказала повесить Комина на ближайшем дереве.

– Это было бы самое правильное.

– Если бы Комин вначале не убил тебя.

Меган вздохнула.

– Кто может это знать. Но дело в том, что Сьюзан могла бы жить, если бы не солгала нам и не убежала бы. А теперь скажите, что вас волнует.

Леди Мэри опустила глаза на сжатые руки.

– Возможно, у тебя никогда не будет детей.

– Что? – От ужаса Меган помертвела, затем, нагнувшись, схватила мать за руку.

Та повторила свои страшные слова.

– Почему? – с болью спросила ошеломленная Меган.

Как сквозь сон до нее доносились слова матери, объясняющей что-то про кровотечение и внутренние повреждения, о том, что была призвана повивальная бабка, чтобы подтвердить подозрения леди Мэри, но единственное, что Меган уяснила, – это то, что ее мечты рухнули.

– Росс. – Первая мысль была о нем. – Он будет вне себя от горя.

– А зачем ему говорить? – Мать отчаянно впилась пальцами в руку Меган. – Он тогда откажется от тебя…

– Он имеет право знать, что его жена… бесплодна. – Меган едва смогла вымолвить это слово. За что еще и это на ее долю? Почему именно сейчас, когда, казалось бы, их несчастья остались позади? – Я должна сказать ему.

Но как?

* * *