Лжесвидетельствующий попугай

– Не беспокойтесь, – ответил Мейсон, – это мы и сами можем сделать. Лучше закрывайте магазин и идите себе домой... Ее адрес есть в телефонной книге?

– Наверно. Давайте я сразу посмотрю.

Гиббс достал с полки толстый телефонный справочник, необычайно быстро принялся его перелистывать ловкими пальцами и, наконец, сказал:

– Есть. Восточная Вилмингтон-стрит, двести девятнадцать. Поезжайте по главной улице, через десять кварталов ее пересечет широкий бульвар Вашингтона. Поверните направо, и через два квартала будете на месте.

– Спасибо, – улыбнулся Мейсон. – Скажите, а не мог бы я каким-то образом компенсировать вам потерю времени?

– Ну что вы! – воскликнул Гиббс. – Я рад был помочь вам.

– Я очень высоко ценю вашу любезность.

– Как выдумаете, – спросил Дрейк, – в данный момент мисс Монтейт еще в библиотеке или у себя дома?

Гиббс не успел ответить, как Мейсон небрежно махнул рукой:

– Вряд ли это имеет значение, Пол. В конце концов человек задал случайный вопрос. Бог мой, если мы будем разыскивать всех, кто интересуется попугаями, мы и через год не сдвинемся с места. – Он повернулся к Гиббсу и сказал с разочарованным видом: – Поначалу мне показалось, что мы напали на верный след. Но теперь думаю, что надо начинать с другого конца...

Взяв Пола Дрейка под руку, он потащил его к выходу. Уже отойдя на порядочное расстояние от магазина, Дрейк спросил:

– Какая идея тебя посетила? Он бы мог дать нам еще информации.

– Ничего важного он уже не сказал бы, а я не хочу, чтобы он посчитал свою информацию чрезвычайно важной. Ведь он заглянет в газеты, узнает про убийство, и от сознания собственной важности примется звонить в полицию, а это...

– Ты прав, – согласился Дрейк. – Я как-то не подумал.

– Выяснили что-нибудь? – спросила Делла Стрит.

– Кое-что, – ответил Мейсон. – Однако окажутся нам его сведения полезными или нет, пока рано судить. Поезжай по главной улице до бульвара Вашингтона. Я скажу, где притормозить.

Делла Стрит приложила два пальца к полям своей шляпки.

– Есть, сэр, – сказала она и тронула машину с места.

– Не разумнее ли сначала поехать в библиотеку? – предложил Дрейк. Возможно, это ближе?

– Нет, – ответил Мейсон. – Женщина не станет держать попугая в библиотеке. Поехали к ней домой.

– Так ты думаешь, она держит попугая у себя?

– Меня бы это не удивило. Во всяком случае, через десять минут мы будем это знать точно.

– Куда дальше? – спросила Делла Стрит, оторвав взгляд от дороги.

– Это бульвар Вашингтона, Делла, нам нужно повернуть и проехать два квартала.

– Но здесь даже нет таблички с названием, – заметила Делла.

– Я думаю, что нам правильно объяснили, – ответил Мейсон. – Вешать таблички теперь считается немодным. Бог мой, вместо них пооткрывали справочные бюро, в которых сидят девицы, и если ты к ним обратишься с каким-то вопросом и тем самым нарушишь их покой... Так, вот и дом двести девятнадцать. Останови машину, Делла.

Дом оказался небольшим калифорнийским бунгало, которое считалось комфортабельным, но не очень дорогим сооружением. Ярко-красные доски обшивки были подобраны «елочкой», с ними очень гармонировали белые ставни. Сзади к дому примыкал гараж, двери которого были распахнуты, и было видно, что часть помещения использовалась под дрова и для склада всякого старья.

Когда Мейсон вышел из машины, его внимание привлек пронзительный голос попугая:

– Привет, привет. Входите и садитесь.

Мейсон подмигнул Дрейку.

– Отлично, – сказал он, – попугая мы уже нашли.

– Я его вижу, – сообщила Делла Стрит. – Он сидит в клетке, поставленной под навесом.

– Мы что, подойдем к парадной двери и представимся Элен Монтейт? спросил Дрейк.

– Нет, – улыбнулся Мейсон. – Мы подойдем к задней двери и представимся попугаю.

Он миновал лужайку, которая из-за отсутствия должного ухода и жаркого калифорнийского солнца превратилась в полоску пожухлой травы. Попугай, сидящий в высокой клетке, имевшей форму колокола, пришел в восторг, увидев, что привлекает к себе внимание.

– Привет, привет. Входите и садитесь, – кричал он. – Привет, привет. Входите и садитесь. Привет, привет. Входите и садитесь.

– Привет, Попка! – улыбнулся Мейсон и подошел к самой клетке.

– Привет, Пока! – повторил попугай.

Мейсон всмотрелся в попугая.

– Ого! – воскликнул он.

– Что? – спросил Дрейк.

– Взгляни на правую лапку, – сказал Мейсон. – На одном пальце не хватает ногтя.

Попугай, как бы издеваясь над ними, залился громким смехом. Затем, сообразив, что надо представиться в наилучшем виде, принялся торопливо прихорашиваться, очищая зеленые блестящие перышки крючковатым клювом. Встряхнув красным хохолком, он озорно блеснул глазами и вдруг пронзительно завопил:

– Убери револьвер, Элен! Не стреляй! А-а! А-а! Боже мой, ты меня застрелила!

Попугай замолчал и наклонил набок головку, как бы желая по выражению их озадаченных лиц определить, какое впечатление произвели его слова.

– Черт возьми! – воскликнул Дрейк. – Ты не думаешь...

Он не договорил, потому что раздался женский голос:

– Добрый вечер. Чего вы хотите?