«М» - значит молчание

— Хватит, жеребец. Я ухожу. — Она поцеловала свой указательный палец и приложила к его губам. Надела босоножки и встала, сунув сумочку под мышку. — Как насчет того, чтобы встретиться завтра днем? У меня будет меньше часа, но это самое большее, на что мы можем рассчитывать.

— Хочешь, я подвезу тебя до твоей машины?

— Я пройдусь. Это недалеко, и так будет лучше.

Она ушла, закрыв за собой дверь. Он слушал затихающий стук ее каблучков по тротуару и мечтал о новой встрече.

Возвращаясь домой поздно вечером, он поймал себя на мысли, что вовсе не мучается от ощущения своей вины, а наоборот — чувствует себя счастливым. Он сел за стол, и его просто переполняли любовь и доброжелательность ко всем окружающим его людям. Ливия приготовила на ужин заливную лососину, возможно, самое отвратительное блюдо, которое он когда-либо ел, за исключением куриной печенки. Тем не менее он смотрел на жену с симпатией, которую редко проявлял к ней в последнее время. Он считал себя хорошим человеком, но сейчас понял, что всегда был сердитым и мрачным. Но теперь все, с этим покончено. Даже Кэти не казалась ему такой уж скучной. Про себя он посмеивался — Боже, она даже не представляет, на что способен ее отец. Он и сам верил в это с трудом — он словно вернулся к жизни или очнулся после долгой спячки. Если бы она завела разговор о том, что он уехал с Виолеттой, он бы что-нибудь придумал и выкрутился. Перед ним открылся совершенно новый мир. Он включал ложь, адюльтер и другие действия, запрещенные Библией и потому еще более возбуждающие. Он попросил вторую порцию консервированных бобов, стараясь не рассмеяться вслух той картине, которая все еще стояла перед его глазами.

Все утро в четверг он не сводил глаз с часов. В 11.50 он ушел с работы, сказав, что идет на ленч. Когда Кэти спросила куда, он ответил, что еще не решил, но скоро вернется. Он снял тот же номер в «Сэндмене». Теперь все было так просто. Скоро пришла Виолетта, и через несколько минут они погрузились в водоворот лихорадочных поцелуев, агонизирующих стонов и страстных объятий. Повсюду валялась их разбросанная одежда. Ее дыхание пахло красным вином и сигаретами, но он не стал спрашивать, что она делала в «Луне» так рано утром. Какое это имело значение?

Секс на этот раз был даже лучше, хотя он считал, что лучше и не бывает. Он почувствовал уверенность в себе. Это была уже не случайная любовная связь чужих людей, а близость двух родственных душ. Виолетта шокировала его своей непристойностью, но она пробудила в нем чувственность. Она была то груба, то действовала языком, становясь нежной настолько, что ему хотелось плакать.

Потом они вместе выкурили сигарету, как любовники в кинофильмах. Его захватило новое чувство. Виолетта свернулась клубочком у него под мышкой, положила голову ему на плечо и стала смотреть на него. Он наклонился к ней и спросил:

— В чем дело?

Она засмеялась.

— Откуда ты знаешь, что у меня на уме?

— Ты не единственная, кто обладает телепатическими способностями.

— Это хорошо. Мне нравится. — Она стала серьезной, улыбка сошла с ее лица.

Он потряс ее за плечо.

— Ну, давай говори.

— Я думала о том, что ты вчера мне сказал. Ну, ты знаешь, о том, чтобы вместе провести нашу жизнь в этой комнате. Это было очень мило. Я почувствовала, что кое-что для тебя значу, что я не просто дешевка.

— Ну перестань! Не говори так о себе.

— Это правда. Ты знаешь мою репутацию. Я невоспитанная, вульгарная, но знаешь что? Несмотря на площадную брань и беспорядочные связи, я как будто мертвая внутри. И только когда я вдрызг пьяна и не контролирую себя, то чувствую себя живой. Понимаешь?

— Господи, ты в точности описала мою жизнь. Я не веду себя так, как ты, но со мной происходит то же самое. Ты думаешь, что я счастлив, потому что зарабатываю много денег и живу в хорошем доме. Но это не так. Всю свою жизнь я заботился о других. Сейчас я впервые что-то позволил себе. Когда я сказал о том, что хочу провести остаток моей жизни вместе с тобой, я не лгал.

— Спасибо. Мне это очень приятно. — Она, казалось, колебалась. — Эта машина… Мне в самом деле жаль, что так вышло. Мне не следовало ее брать. Я знаю, что поступила плохо, проехав на ней столько миль, но на меня что-то нашло. Как будто я сбежала из тюрьмы и очутилась в раю, где есть и солнце, и океан. Было так прекрасно мчаться по дороге. Я опустила все стекла, и ветер трепал мои волосы. Я ехала со скоростью сорок миль в час…

— Замолчи, Виолетта! Не говори мне этого! У меня будет сердечный приступ.

— В общем, это было потрясающе, и я тебе благодарна.

Он мгновение помолчал и заговорил:

— Знаешь, я могу это сделать.

— Что?

— Машина будет твоей.

Она засмеялась.

— Брось говорить чепуху. Ты что, шутишь?

— Я серьезно. Скажи Фоли, чтобы пришел ко мне завтра. Я заключу с ним сделку.

— У Фоли нет ни цента за душой.

— Я знаю, но мы что-нибудь придумаем.

— Ты сделаешь это ради меня?

— Да.

— Ты не вешаешь мне лапшу на уши?

— Я для тебя все сделаю. Честное слово. Я от тебя без ума.

— Тебе незачем это говорить только потому, что мы переспали.