Мафия

— Нелегкий, — ответил генерал, потирая левую сторону груди.

— Может, дать что-нибудь сердечное? — встревожился Запорожец.

— Валидольчик не помешал бы, — кивнул Рунов.

Из головы не шли обвинения, брошенные ему Ларионовым. Неужто он уверен, что генерал заодно с Киреевым?..

Запорожец вышел.

— Домой теперь? — поинтересовался Краснов.

— Да нет, опять в Москву. Врачи требуют, чтоб лег в госпиталь. Надо легкие проверить.

Запорожец вернулся и принес валидол.

Весна к нам приходит уже в конце февраля. В предгорьях зацветает мимоза, на которую слетаются, как пчелы на мед, бойкие молодцы на личных автомобилях, увозя в другие города ветки с душистыми шариками. Прибавилось и курортников, что нас, таксистов, очень даже радовало.

В ту ночь я подгадал прибыть на вокзал к московскому поезду, который, как всегда, опоздал. Показались первые пассажиры. «Волги» с шашечками одна за другой направлялись в город. Вдруг я заметил в толпе прибывших знакомое лицо.

Так оно и есть — Светлана, внучка Шмелева. Она почти каждое лето отдыхала у деда, несколько раз заходила в прокуратуру.

Вместе со Светланой шел высокий мужчина, нагруженный чемоданами. Оба озирались по сторонам, кого-то высматривая.

— Света! — крикнул я.

— Здравствуйте, Захар Петрович! — обрадовалась девушка. — Подвезете?

— Конечно, — открыл я дверцу заднего сиденья.

— Познакомьтесь, мой муж, — представила она спутника.

— Аскольд, — протянул руку мужчина.

— Очень приятно, — ответил я. — А меня Света уже назвала.

Мы с Аскольдом определили чемоданы в багажник и сели в машину.

— Ничего не понимаю, почему нет дедушки? — сказала Светлана, когда машина тронулась с места.

— Может, забыл? — предположил я.

— Что вы! — Он очень обязательный человек…

— Ну, значит, телеграмма не дошла.

— Я лично с ним разговаривала по телефону позавчера утром, сказала девушка. — Он записал номер поезда, вагона… Обещал обязательно встретить… А вы с ним давно виделись?

— Третьего дня. В магазине случайно встретились… Между прочим, Николай Павлович задумал интересное дело. Создать что-то вроде юридического бюро для консультации кооператоров. Меня приглашал…

— Мне он тоже говорил об этом, — отозвалась Светлана. — Уже подал бумаги в исполком, чтобы получить разрешение.

Я был рад, что она не задавала дурацких вопросов, почему я на такси.

— А что вы надумали к нам в такое время? Ни искупаться, ни позагорать…

— Понимаете, Захар Петрович, — ответила Светлана, — через две недели отбываем за границу. Аскольд получил назначение. Ну как я могла уехать, не повидавшись с дедом?

— Правильно, — одобрил я. — Ты у него — свет в окошке.

Дом Шмелева находился недалеко от вокзала. Добрались минут за десять.

Я тоже взял один из чемоданов и двинулся к подъезду.

— Что вы, Захар Петрович, неужели мы сами не донесем? — запротестовал Аскольд.

— Ладно уж, — сказал я. — Заодно повидаюсь с бывшим сослуживцем.

Мы поднялись на четвертый этаж. Светлана нажала кнопку звонка. За дверью раздалась громкая трель. Мы подождали минуту-другую. Шмелев не открывал.

— Спит, что ли, без задних ног? — сказала внучка и опять позвонила.

Изнутри ни звука.

— Ничего не понимаю, — недоуменно оглядела нас Светлана. — А где Дик?

— Какой Дик? — не понял Аскольд.

— Собака, овчарка, — пояснила жена. — Он всегда лает, когда звонят… Может, соседи что знают?

Аскольд стал колотить в дверь кулаком, и та вдруг неожиданно открылась.

В комнате было темно. Первой в коридор вошла Светлана. Мы — за ней.

— Деда! — крикнула девушка. Никто не отозвался.

Светлана двинулась дальше, отворила дверь в комнату, включила электричество. И вдруг раздался ее истошный крик.

Мы с Аскольдом бросились к Светлане.

Посреди гостиной висел в петле хозяин квартиры.

Светлане стало плохо. Муж едва успел подхватить обмякшее тело. Мы отнесли Светлану в спальню, уложили на кровать. Я выскочил на кухню за водой и в коридоре столкнулся с незнакомой пожилой женщиной. Выяснилось — это была соседка. Она прибежала на крик.

— Что случилось? — спросила она. — И кто вы?

— Пожалуйста, займитесь внучкой Николая Павловича, — попросил я соседку и провопил в спальню.

— А где сам Палыч? — спросила она.

— Потом… — сказал я.

— Может, до сих пор Дика ищет? — . высказала предположение соседка. — Вчера пропал и с тех пор как в воду канул.

Я не стал ввязываться в разговор. Соседка осталась со Светланой, уже приходившей в себя, а мы с Аскольдом вернулись в гостиную. При виде покойного деда жены Аскольд пошатнулся, ухватился за спинку кресла.

— Вам лучше присесть, — предложил я. — И прошу ни к чему не прикасаться.

Аскольд просто рухнул в кресло, покрылся мелкими капельками пота и старался не смотреть на покойника.

Николай Павлович был в домашних штанах, потертой вельветовой куртке, надетой на голое тело. Рядом валялся опрокинутый стул. Тапочки без задников лежали друг на дружке, свалившись, видимо, с вытянутых струной ног.

Конец веревки был привязан за крючок, на котором раньше висела дешевенькая трех рожковая люстра.