Маг

За два часа, пока солнце не ушло за горизонт, все наличные на борт корабля бинокли не по одному разу прошли по детским рукам, что любопытничали, осматривая город, и вот теперь, после плотного ужина я сидел на легком складном стульчике, на корме эсминца, и тряпочкой протирал всю оптику. Некоторые были заляпаны так, что приходилось прибегать к спирту для протирки. У одного бинокля так вообще одна линза мармеладом была заляпана. Причем сидел я не один, а с одним из малышей, девочкой четырех с половиной лет, которая постоянно в последнее время занимала мои колени и ластилась. Родителей я ей, конечно, не заменю, но пытался, от меня не убудет. Я всех детей держал в строгости, но все же лаской не обделял, им она тоже нужна.

До отбоя осталось тридцать семь минут, на корабле зажглись бортовые и сигнальные они, так что корма была освещена хорошо, я спокойно занимался чисткой оптики. Девочка Элона, что сидела у меня на коленях, активно мне старалась помочь, брала уже чистые бинокли, отмытые от детских пальчиков, лизала палец и им протирала линзы. Приходилось снова работать с этими биноклями, но ребенка я не ругал, искренне же хочет помочь.

В это время к столу подошла Белла, она уже минут пять наблюдала с улыбкой за моей работой, моя помощница была излишне активной, после чего доложила:

– Пленный в карцере накормлен. Я сообщила ему, что мы достигли земли и скоро отпустим его.

– Молодец, – благодарно кивнул я ей. – Иди, отдыхай. Завтра ты останешься за старшего на корабле, а мы с Миком и Вольтом отправляемся на берег, проведем разведку.

– А пленный?

– Отпускать в неизвестность его не хочется, так что, исследуем город, тогда и отпустим. Мы же не звери какие.

– Это точно, – улыбнулась та и, тряхнув длинной косой, направилась к ближайшей двери, что вела во внутренние отсеки.

Закончив с биноклями, я отнес их по местам хранения и, отведя ходившую за мной хвостиком Элону в общий кубрик для малышни, прошел к себе в каюту. Мне нужно было выспаться. Я не знаю, каков будет завтрашний день, но лучше быть бодрым и выспавшимся, готовым к нему на все сто.

Утром, после плотного завтрака, Одна превзошла сама себя, украинский борщ и котлетки по-киевски это что-то с чем-то, мы спустили шлюпку, и Вольт подогнал ее к трапу. Проверив оружие и амуницию, мы с Миком прошли на борт, после чего отчалили в сторону города. Вооружены мы были хорошо, у всех «калаши» с подствольниками, пистолеты, гранаты в разгрузках и десантные рюкзаки-однодневки с припасами, ну у меня еще и сумка с безразмерными плетениями, с которой я не расставался. Кстати, у меня в наличии таких сумок было четыре, три я передал Мику, Белле и Одне, чтобы они учились пользоваться артефактами. Так что сейчас на длинном ремне у Мика висела такая же сумка, как и у меня. Но то, что хранится у меня в сумке, я знал, а вот что напихал внутрь ученик, я был не в курсе, хотя он побывал и в арсенале и на продовольственном складе, как доложил Васильев, даже на вещевой заглянул. Не то чтобы всем детям был свободный вход в эти помещения, только пятерым, и Мик был одним из них, но я был не против того, что он пополнил свои запасы.

Шлюпка тарахтела на среднем ходу, входя в воды порта, Мик сидел на носу, выставив автомат и поглядывая по сторонам, левой рукой указывал, куда править Вольту. Когда мы обошли полукругом в одном месте вроде как чистые воды, то я понял, почему, когда рассмотрел пеньки мачт под водой, тут лежал на дне затонувший корабль и мы могли напороться на мачты.

А вот у каменной причальной стенки мы были втройне осторожны, однако смогли найти удобное место, как раз пристань для лодок, площадка всего лишь возвышалась на полметра над уровнем моря. Подойдя к ней и причалив, мы привязали к каменной тумбе шлюпку и поднялись по каменной же лестнице наверх, на пристань и набережную.

– Да-а-а, – протянул Вольт, осмотревшись. – Ну и мусору тут.

– Согласен, – осматриваясь, подтвердил я. – Мусору хватает, лет сто прошло, как этот город заброшен, не меньше.

В отличие от нас, Мик в разговор не включился, а встав на одно колено, он прижал приклад автомата к плечу и с помощью установленного прицела осматривал бухту, водя стволом слева направо.

– Командир, – сказал он напряженным голосом, – а мы тут, похоже, не одни. На противоположной стороне бухты есть небольшая, отделанная камнем пристань, что уходит вглубь берега, и там покачивается нечто похожее на баркас с мачтой.

Отцепив от разгрузки оптику, я присмотрелся и кивнул. Баркас присутствовал, покачиваясь на мелких волнах, он был привязан к тумбе короткой веревкой. Достав рацию, я связался с Васильевым, но тот сообщал, живых в городе нет, есть пара сотен животных, вот и все. «Глаз» вполне контролировал часть города. Большую часть города, я бы сказал.