Маг

Радиостанции были у всех бойцов, включая водителя, у него гарнитура торчала в ухе; я вызвал командира отделения и поставил ему задачу. Святош уничтожить, груз не повредить. Водитель по моему приказу прибавил газу, пока святоши сообразят, что происходит, мы уже будем рядом.

Те сообразили поздно, когда от машины до передней крытой повозки осталось метров сто. Возницы покидали свои места, а всадники нахлестывали лошадей. Кто как мог убегал от нас. Водитель по приказу сержанта поставил машину поперек дороги, и через стрелковые бойницы бронированного кузова четыре «калаша» и один ПКМ ударили в спину убегающим святошам. Остальные бойцы покинули кузов и присоединились к расстрелу. Штатный снайпер отделения из своей СВД снимал тех, кто ушел далеко, в основном конных. Я это отчетливо видел, он использовал капот машины как бруствер. Что мне понравилось, сержант не стрелял, а бдительно следил, как работает его отделение, командуя. Как только все цели были уничтожены, пятерка бойцов направилась на зачистку мирно остановившегося каравана из шести телег, остальные, рассеявшись вокруг и заняв круговую оборону, прикрывали их. Было видно, что знания, полученные парнями, усвоены ими хорошо, можно сказать – отлично.

Через минуту пришел сигнал от группы зачистки, что все чисто, подранки добиты. Бойцы направились к каравану пехом, я же – как белый человек, на машине. Водитель остановил «Урал» у второй повозки и заглушил двигатель, так же как и я, покидая кабину, не забыв прихватить свой укороченный «калаш». Все водители и экипажи бронетехники получили АКСУ.

Что было в повозках, я рассмотрел еще когда был в кабине машины, бойцы откинули задние пологи, поэтому, вздохнув, пробормотал:

– Мои мечты развеялись прахом. Еще ученики.

Это действительно было так, в пяти повозках находились дети. Стандартные повозки, со стандартными клетками, лишь в шестой было продовольствие и разная утварь, видимо, чтобы кормить проклятых детей. Пока бойцы толпились у заднего борта «Урала», там был вскрытый цинк, и снаряжали расстрелянные магазины, я подошел к командиру отделения и сказал:

– Процедура стандартная. Те, кто согласны стать моими учениками, остаются с нами, остальных мы лишаем дара и отправляем на все четыре стороны. Они могут забрать с собой все продовольствие в последней повозке и прибарахлиться с тел святош. В общем, работай.

Отойдя в сторону, я наблюдал, как сержант работает, заодно подсчитывая детей, которых как раз освобождали, сбивая замки. Бойцы поленились искать ключи на телах убитых, поэтому работали прикладами, так действительно быстрее получалось. Кстати, детей было тридцать три – от пятилетнего парнишки до пятнадцатилетней девушки.

Между прочим, взрослых тут не возили, только детей. Этих, например, наверняка везли в аббатство, которое мы уничтожили. Так вот, взрослых не возили, им при обнаружении грозило только одно, смерть. Да-да, как у них обнаруживали дар, так сразу тащили на костер. Максимум пару дней выжидали до какого-нибудь ближайшего праздничного дня, не более, поэтому я и не удивился, обнаружив в повозках одних только детей.

Беседа с детьми продлилась всего полчаса, после чего сержант указал на ту группу, что была чуть больше, взмахом показав, что они уходят, остальные оставались со мной. Примечательно, что и самый младший, и самый старший были в этой группе. Дальше я действовал быстро, времени терять не хотелось. С помощью шкатулки я лишил дара тех, кто уходил, теперь они начали копаться в вещах святош и ловить верховых коней, их восемь бегало неподалеку, после чего занялся уже моими детьми, то есть будущими учениками.

Пока сержант с помощью радиста – в отделении был боец, что носил за спиной «Северок» и имел нужные знания – связывался с лагерем, тут было недалеко, километров двадцать пять, и вызывал бронегруппу для эвакуации детей, я обошел их, мысленно прикидывая, что делать. Они все тоже были насильственно инициированы и фонили магией. Если бы не защита на моих амулетах и артефактах, те бы начали сбоить от сырой маны, что выливалась в пространство. Но, к счастью, я об этом подумал, и защита изначально ставилась на все магические предметы и излучение, поэтому, обходя строй, я рассматривал детей. Четверо годились для внедрения армейских знаний, шестерых можно было обучить русскому языку. Остальных малышей трогать пока не следовало. Пусть подрастут, как и остальные.

Сержант после того, как пообщался с Миком и получил подтверждение, что группа немедленно выезжает, подошел ко мне. Так что я напряг его, чтобы объяснил оставшимся детям, что за процедуру собираюсь провести. Тот пояснил довольно быстро, получил согласие от детей, показал, как им лечь, и я обучил часть русскому языку, часть воинским премудростям. Старшая девушка получила знания врача-педиатра, одного нам было мало из-за большого количества детей. Два парня лет четырнадцати на вид – знания сержантов десанта, четвертый, вернее четвертая девчушка лет тринадцати на вид с умными глазами, – знания шифровальщика-программиста. Пора и штабом обзаводиться.