Маг Азидал. Война

С трудом сглотнул Ангер, насилу не передернувшись, а с уголка губ побежала одна капля, алее любой крови. Если приглядеться, то в этой капле будто заключены мельчайшие искорки рубинов, она кажется такой красивой...

На вкус же Мертвая Кровь совсем не такая прекрасная. За один глоток почти любой из Демонов согласится на вечное рабство, так что среди колдунов она считается бесценной. Первые же от одного ее упоминания способны впасть в такую ярость, что мало не покажется никому.

В некоторых укромных уголках мира еще можно найти иссохшие, истерзанные тела колдунов и ведьм, которых Первые пытали десятилетиями за создание такой приятной глазу жидкости.

Опуская подробности... Тот колдун был тем самым, которого видел в памяти пленного Хоррох. Так что лучше не думать, чья эта кровь, каким был способ создания, и каким благородным мог бы вырасти тот

не рожденный Первый.

Для Демонов это невероятное лакомство, повышающее силу. Для Людей же...

- Кха-кха... - на ладони остались черные капли.

- Брат? - обернулся Рамлох.

- Я в порядке, - молвит быстро бледнеющий Ангер.

- Не отвлекай его, - одернул Малагор.

За секунды губы синеют, глаза западают, а волосы стремительно обеляются ломкой сединой. Ангер уже мертв, лишь губы коснулись той субстанции. И только благодаря магии душа еще как-то удерживается в уже мертвом теле.

Маги прекрасно знают - ничего не берется из ниоткуда. Включая любую силу и могущество. Еще лучше это знают колдуны, практикуя жертвоприношение. Но даже самому алчному до силы колдуну никогда не придет в голову мысль пожертвовать собой.

Сконцентрированная жизнь двух Первых, взрослого и еще не рожденного, была обменяна на краткое, секундное могущество. Но какова эта секунда!

Ангер, не смотря на жалкие по меркам Первых года, молодой еще, и века нет, был признанным магом Воды, как и являлся приемником того, кого сейчас с почетом величают Мастером Воды.

Многие знания пришли в общую библиотеку Гильдии при создании, многие секреты были переданы друг другу, включая те, которым лучше было бы сгинуть во тьме веков.

Первые скопили невероятное количество знаний, еще больше они уничтожили, как запретные и отвратительные, но некоторые... Оставили, передавая только устно, как крайние, последние меры. Их применяли в года Войны Трех Народов, когда не делали скидки на честность или жалость к врагам, когда в ход шло все, когда месть стояла во главе угла, и любые, самые жестокие меры шли в ход.

И сейчас, всего на секунду обретя мощь, сравнимую с Архимагом, Ангер эту меру применил и показал, насколько пугающе ужасной может быть Магия Первых Людей.

Мгновение времени растянулось в сознании Ангера, время почти застыло, как и сама душа мага остановилась между жизнью и смертью. Медленно поднимается рука, и в эту секунду Ангеру кажется, что ничего тяжелее в жизни он не поднимал.

Мертвая Кровь дала ему не только силу, но и связь... Ту незримую, маленькую ниточку с каждым существом в этой крепости, у которой есть хоть капля крови в жилах. Он почувствовал все и всех, тысячи одержимых отдались гнилым привкусом на языке, собратья Первые прошлись свежим бризом и запахом Стихий, обычные люди слились в пятна эмоций. Ничего страннее Ангер еще не ощущал, а в голове мелькнула мысль - неужели Архимаги так чувствуют Мир? Нет, они ощущают еще больше! Невероятно...

Пальцы медленно сгибаются в кулак, но так тяжко, будто на каждом ногте повесили по телеге с железом. Ну же, еще немного! Чуть-чуть!

Никто, кроме четверки Первых за барьерами, никогда не узнает что и как произошло внутри золотых стен. Но все видели, что случилось после

той долгой секунды.

Отпрянули от башен демоны, все одержимые внутри стен застыли, будто мухи в янтаре, только Элитная Тысяча продолжила сражаться по инерции, еще не осознавая, что происходит.

А потом, все как один, одержимые завыли, сильно, протяжно и с такой обреченностью, что у живых души леденеют от невероятного отчаяния и боли в хоре воющих голосов.

В следующий миг вой прервался, как и жалкая не жизнь. Холодная кровь вскипела с такой яростью и силой, что крепкие тела не выдержали, стали взрываться, покрываться трещинами, вспухать и рваться, пока не останется иссушенная оболочка. Быстро, один за другим, десяток за десятком превращаясь в сотни, а следом в тысячи кровавых бомб и фонтанов.

Всего за жалкие пять вздохов Глан Дуир покрылась невероятно насыщенным, алым цветом крови. Каждый камешек крепости, крыши и здания внутри стен, от зубцов башен до фундамента, защитники и еще живые штурмующие, мечи и копья, трупы, каждый сантиметр Глан Дуир будто выкрасили в красный цвет заботливые руки неизвестного художника.

Ужас этого события поглотил всех, заставил застыть и не дышать, пытаться осознать, что произошло? Почему, как...