Маг моего сердца

Двор представлял собой скорее пустырь, размером приблизительно с поле для игры в футбол. Ну может, чуть меньше. Вот только играть на таком не стоило. Жиденькая травка пробивалась сквозь ссохшуюся каменистую землю, островками цвела полынь. Кое-где, совершенно хаотично, торчали растрепанные кусты боярышника с яркими, словно налитыми кровью ягодами. И только вдоль крепостной стены чинно, в ряд, выстроились деревья, усыпанные теми самыми, похожими на ежевику ягодами. Только здесь они были как темно-синего, так и красного, и даже белого цвета.

– Что это? – спросила я оказавшуюся рядом Сару, кивнув в сторону деревьев.

Но Сара не успела ответить, вместо нее заговорил Ральф.

– Это обыкновенный тутовник, который рос здесь всегда. А меня больше интересует: что это?

Он показал рукой в сторону растущего в середине ряда дерева, на которое я сначала не обратила внимания – а зря, потому что оно явно отличалось от остальных. На нем не было ягод, зато распустились бело-розовые цветы. Да и само дерево – крона, ствол, – насколько я могла отсюда видеть, мало походило на соседние.

Все смотрели на цветущее дерево, и только Ральф – на меня. Я пожала плечами. Если он ждет моего ответа – то у меня его нет, откуда я могу знать про какое-то дерево. Наконец среди молчания раздался голос Даймонда:

– Это миндаль.

Ральф хмыкнул:

– Вот и мне отчего-то так кажется. Ты любишь миндаль, Бренна?

Тут уже все посмотрели на меня. С интересом. Даже Даймонд. Я растерялась:

– Да при чем тут я?

– Ну, например, притом что еще вчера миндальное дерево здесь не росло. А теперь у нас появился новый креадор…

– …который усиленно отрицает навыки креадора, – резко бросил Даймонд.

Я вспыхнула.

– Вот как? – с интересом переспросил Ральф.

– Да ничего я не отрицаю, – возразила я. – Просто не уверена.

Ральф беззвучно рассмеялся.

– Зато мы все теперь абсолютно не сомневаемся – не так ли, коллеги?

Выпускники закивали.

– Что ж, не будем больше терять времени. У каждого есть своя задача, можете приступать к занятиям. А с фейри Рейлис займусь я лично, пока она не вырастила нам тут дубовую рощу или стену из плюща.

– А чем плох плющ? – угрюмо поинтересовалась я.

– Тем, что он душит другие растения, – мягко ответил Ральф.

Между тем студенты разбрелись в разные уголки двора. Мне было очень интересно посмотреть, как же они будут практиковаться, но Ральф не дал мне этой возможности.

– Идем к твоему дереву, Бренна. И вспомни, пожалуйста, чем ты занималась вчера вечером.

Видя мое замешательство, Ральф снисходительно улыбнулся.

– Я имею в виду творчество.

Мой вчерашний вечер включал в себя ужин, разговор с Сарой и… разговор с Даймондом. Если Ральф и прочитал это в моей голове, то не подал вида.

Мы подошли к деревьям. Миндаль цвел, конечно, не по сезону, раз рядом уже созрели плоды. Но его цветы выглядели так красиво, так необычно на фоне ягод!

– Бренна, вот и первое правило: не вмешивайся в естественный ход вещей. Можно создавать миры на своей площадке или на чужой – в виде элемента, как сделала ты, или совокупности элементов. Но в любом случае творение должно подчиняться законам. Сейчас август, время собирать урожай, а ты вырастила майское цветущее дерево.

– Вижу, вы мне не верите, – я развела руками. – Но я не собиралась ничего делать. Я вообще не думала ни о каком миндале. Я даже его раньше не видела.

Ральф помолчал.

– Это странно, – в задумчивости произнес он наконец. – Но рано или поздно мы поймем механизм. А сейчас, чтобы не гадать попусту, начнем заниматься простейшим.

Он сделал несколько движений кистью. Казалось, будто он наматывает сахарную вату, появившуюся из ниоткуда. В конце концов в руках у него оказался серебристый кокон.

– Вот мана. Это твой материал, креадор. Попробуй сделать из нее, ну, скажем…

Ральф поднял взгляд к небу.

– Готовить умеешь?

– Что? – растерялась я. – Ну… да.

– Сделай пирог.

– Как?!

– Не даю советов. Сама. Ты должна найти свой способ.

Я смотрела на кокон в его руках. Пирог, говорите? Я осторожно дотронулась кончиками пальцев, погладила серебристую поверхность. Казалось, кокон сплетен из чего-то невесомого. Может быть, из паутины. Осмелев, погрузила кисти целиком. Ощущение было такое, будто запускаешь руки в пакет с елочной канителью и дождем. Я в детстве любила это делать, особенно мне нравилось искать в мишуре спрятанные шарики и сосульки. Ральф, усмехаясь, внимательно изучал мое лицо: видимо, такие мысли казались ему забавными.

– Ну так поищи там шарик, смелее. Только не забывай про пирог! – напомнил он.

Пирог. Знать бы, откуда в елочном дожде пирог… Я пошарила в коконе, потом попыталась сжать массу в горсть. Ведь пирог нужно испечь, логично? А из чего? – из теста.

Водя в коконе руками, я ощущала, как мана становится более плотной и вязкой. Неужели и в самом деле тесто? Как удивительно… Я принялась месить – и вот уже увидела тесто собственными глазами.

– Все это очень трогательно, – вкрадчиво произнес Ральф. – Но мне бы крайне не хотелось вымазаться в тесте.

– Что я должна сделать? – с готовностью спросила я.