Mag ponevole

- Может, идут, а может, и нет их тут совсем, - пожал плечами Гонда - Проверять не собираюсь. Дорого обойтись может. И тебе не советую. Держись возле меня - глядишь и дойдёшь спокойно до Вилича.

- А чего они ждут тогда? - Задумался я. - Не проще подойди и просто забрать нас. Оружия у нас нет, а там, - кивнул я в сторону обоза, - если охрана и вступится, так их с десяток всего. Заодно и обоз пограбить можно.

- Так-то оно так, - почесал за ухом Гонда. - Добра на подводах немало будет. Ток жрецы давно отучили их обозы грабить. Отнять то, оно дело не хитрое, - кивнул он на подводы. - Ток потом этим татям жизни не будет. Отцы-вершители их даже искать не станут. Просто отец-приор отлучит от храма Троих все окрестные деревеньки за потворство и всё. Мужики их сами порвут. Это даже похуже будет, чем с белой стигмой по лесам шастать!

- Ну а мы, - добавил Лузга, - пока за обозом идём, тоже под защитой Троих находимся. Тайком умыкнуть могут, а вот так ... В открытую... Дураков нет! Жрецов даже степняки не грабят!

- Да, - оживился я. - Как раз хотел спросить. А почему в повозки быки запряжены? На конях то побыстрее было бы.

Очередное разглядывание моей тушки тремя парами глаз дало понять, что я опять сморозил что-то, по местным меркам, невообразимо глупое.

- У нас на конях только самоубийцы ездят, - наконец выдавил из себя Гонта. И тут же, потерев подбородок, опроверг самого себя. - Нет. И они не ездят! Можно и попроще смерть сыскать, ежели жить неохота.

Я вопросительно уставился на него. Гонда устало покачал головой и всё же решил объяснить.

- Это всё из-за степняков. Эти дикари, почему то решили, что на лошадях могут ездить только они. Бог, что ли, ихний, им так разрешил или ещё чего. - Гонда презрительно фыркнул и тряхнул головой. - Не это важно. Важно, что за другими они такого права не признают. И звереют, когда даже просто в здешних краях лошадь увидят. А уж ежели верхом кого на ней споймают, то совсем беда.

- И что с таким будет?

- Ничего не будет! - Задористо гыкнул, прислушивавшийся к нашей беседе, Марк. - Совсем! Даже костей потом никто не найдёт!

- Только это ничего, довольно долго продлится, - согласился с ним Лузга. - И старики бают, что вопли стоят такие, что хоть уши зажимай. В пытках эти сволочи, толк знают.

- А что за казнь то? - Мне стало жутковато, под мрачными взглядами моих спутников. Ну, их к Лишнему лошадей этих! Мы лучше ножками! Потише пойдёшь, подальше дойдёшь!

- А кто его знает, - пожал своими могучими плечами Марк. - У нас уже лет триста на лошадях никто не ездит. Даже господине князь. Его в специальном паланкине рабы на плечах носят. Я когда с батей в городе был - видел. Большой такой. Красивый!

У обозов началось движение. Засуетились возницы, потянулись, широко зевая, к телегам воины.

Засобирались и мои спутники. Гонда, убрав остатки еды в заплечный мешок, не спеша отряхнулся и задумчиво посмотрел на меня.

- Слушай, - обратился он ко мне. - А ты с земляком то своим раньше ладил али как?

- А я знаю, - озадаченно пожал плечами я. - Я же не помню ничего!

- А ну да, - хлопнул себя по лбу Гонда. - Никак не привыкну. Я к чему спрашиваю. Дружок твой вон к отцу-послушнику подошёл. Гляди, как кланяется. Чуть лбом дорогу не проломил. А у нас лишний раз на глаза жрецам попадаться не принято. Прибытку никакого, а боком выйти запросто может. Вот и думка у меня. Чего он к нему сунулся? Не на тебя ли донести?

- О чём доносить то? - Не на шутку встревожился я.

- А кто Лишним на погостье клялся? - Хмыкнул в ответ Гонда. – Да ещё прилюдно?

- Не клялся я никаким Лишним! – Возмутился я несправедливости обвинения. – Я сказал "богом клянусь"! Может я Хунгара имел в виду или Йоки!

- Э нет, - встрял в разговор Лузга, несогласно покачав головой. – У нас Троими отдельно не клянутся. Они связаны промеж себя крепко. А наособицу только Лишний остаётся. Других богов нет! Вот и выходит, что когда ты богом клясться удумал, то Лишнего в виду имел! А это крамола! За такое отцы-вершители кого хочешь, на костёр определят!

- Неужто сразу на костёр? - Похолодел я. Озвученная перспектива совсем не радовала.

- Ну может и не сразу. - Лузга сморщился так, словно ему в рот сунули что-то омерзительно-противное. - Дознание сначала с пристрастием учинят. Да скоро сам узнаешь, - мазнул он по мне взглядом. - Щас отец-послушник нас позовёт. Так мы с Марком всё как было обскажем. Жрецам врать себе дороже выйти может, да и ты нам чай не свояк.

Я ошеломлённо оглянулся. Гонда, насупившись, отвёл взгляд. Марк, с притворным сожалением, развёл в стороны руками: мол, не хочется, а куда деваться?

- Я бы и сам на тебя донёс, - решил добыть меня Лузга, задумчиво поглядывая в сторону обоза, - да выгоды никакой в том не видел. Докука одна.

- Как же так, - ошеломлённо выдавил, наконец-то, я. - Я же вам ничего плохого не сделал.