– Вы самые лучшие! – По очереди поцеловала в щеки, сначала в гладкую, потом в колючую. – Мам, дай свой планшет. И телефон, я кое-какие контакты потеряла, скопирую.
Папа пробурчал, что «потерял» – любимое слово в нашей семье, мама махнула рукой в сторону прихожей.
С двумя смартфонами и планшетом я вернулась в свою комнату. Первым делом включила планшет, зашла на сайт оператора и заказала замену симки с доставкой на дом. Срочно!
Пока ждала курьера, устроилась на широком подоконнике с маминым красным «малышом» в руке и с замиранием сердца полезла во входящие. Но кроме бесполезной рекламы ничего не нашла.
Может, Шейд еще не успел дойти до службы пересылки сообщений?
Получив заветную симку, поставила ее в свой телефон, включила его трясущимися пальцами. Запиликали сообщения. Реклама, родители, реклама, родители, Глеб Борисович, родители. От Шейда ни слова!
Положив оба телефона перед собой, я подтянула колени к груди, обняла руками, уставилась в окно. Дождь неожиданно прекратился, с темного неба посыпались крупные белые хлопья снега. Тянулись минуты, потом часы. Сообщений все не было.
Мамин телефон пришлось отдать, изо всех сил надеясь, что переадресация уже включилась. Кто знает, как шустро там, на Альриане, это делается?
Снег шел три дня.
Коммунальщики в панике чистили улицы. Синоптики радостно объявляли, что погода скоро наладится, буквально сегодня вечером… ночью… завтра утром… в обед… послезавтра.
Смартфон лежал на тумбочке и молчал. Шейд не писал.
Позвонила Глебу Борисовичу, но старик тоже не ответил. Наверное, опять забыл зарядить телефон. Или кот съел очередной шнур от зарядки.
После восьмого звонка я решила, что такого количества шнуров ни одному коту не осилить, даже Безе. Взяв у мамы кусок ароматного пирога с мясом, я отправилась на разведку.
Глеб Борисович был дома. Вместе с ним ко мне вышли два костыля, гипс на левой ноге и шина на большом пальце правой руки.
– Элечка, как хорошо, что вы заглянули! – обрадовался он, пропуская в квартиру.
– Вы попали в аварию?
Я села на диван, потеснив вольготно развалившегося кота.
– Если бы! – сокрушенно вздохнул старик, будто попасть в аварию было пределом его мечтаний. – Поскользнулся на мокром кафеле на площадке! Так банально!
Ну да.
– А он, – Глеб Борисович кивнул на кота, тот непричастно отвернулся, – куда-то дел шнур от зарядки.
Куда-куда. Сжевал опять, по наглой морде видно. Не кот, а термит какой-то.
– Почему с мейла не написали? – Я вытащила планшет из-под дивана.
– Ах вот он где! – обрадовался старик. – А я искал-искал…
Кот тихо стек на пол и скрылся за шторой.
– Куда ж вы так торопились, что поскользнулись?
А торопился старик ко мне. Но мокрая плитка и неторопливая скорая отсрочили нашу встречу на три дня. Приехав из травмпункта домой, Глеб Борисович обнаружил прощально мигнувший экраном телефон, обесшнуренную зарядку и довольного кота. Попытка заказать новую не удалась. Планшет таинственным образом исчез.
– Посмотрите, Элечка. – Старик протянул мне «умерший» смартфон. – Может, у вас выйдет его включить хотя бы на минуту, там для вас подарок.
– Какой?
Я покрутила гаджет, но батарея была литой, так что «оживить» его, потерев контакты, не выйдет. Надо идти в магазин.
– Ваш знакомый прислал на мой телефон вам сообщение! – расцвел в улыбке Глеб Борисович.
– Шейд?
Так, я сейчас этого кота самого вместо зарядки использую!
– Да. Видимо, еще до переадресации было отправлено…
В салон бытовой техники я летела птицей, по лужам, по подтаявшему снегу, а потом галопом мчалась обратно. Едва дождавшись, когда поставленный на зарядку телефон старика подаст первые признаки жизни, я включила его и, глубоко вдохнув, открыла сообщения.
И обнаружила не одно, а целых три!
Весьма оригинально! Без пробелов, точек, запятых… Видимо, василиск старался впихнуть максимум информации в дозволенное для одного сообщения количество знаков.
Я прижала смартфон к груди, губы сами сложились в счастливую улыбку.
И я тебя! И я тебя!
Странно, почему не на мой номер или мамы?
Я передала просьбу василиска старику, и появилась еще одна переадресация: сообщений Шейда с номера Глеба Борисовича на мой. Помогли знакомые умельцы старика, так что он никаких неудобств не испытывал.
Домой я шла не торопясь, все повторяя и повторяя сообщение.
Эх, почему нельзя написать на почту? Был бы роман в письмах…
Но свой роман в эсэмэсках я все же получила.
Или Шейд понял, что количество сообщений не ограничено, в отличие от количества знаков на штуку, или наконец скрипнули жернова переадресации, сдвинувшись с места, но вечером сообщения начали приходить на мой телефон одно за другим.