Магические осадки не ожидаются

В клубах черного дыма совсем рядом пронесся мобиль и, вихляя по мостовой, умчался в сторону ратуши. Берту в сознание впечаталось перекошенное лицо смельчака, встопорщенные рыжие усы и круглые медные очки, закрывающие едва ли не пол-лица водителя. С ними вид его делался лихим и бесстрашным, и Гилберт немедленно возжелал такие же щеголеватые гогглы на своей собственной заурядной физиономии. Горшок в пальцах нагрелся, парень, дернувшись, зашипел, шокировано наблюдая, как в горшке прямо на соусе и остатках бибулей появляются собственно гогглы…

Берт хекнул и опасливо осмотрелся. Что за розыгрыш? Но внимания на Гилберта не обращал ровным счетом никто. Только старушка с большим пучком весеннего лука буркнула:

— Чего развалил-то тут? Подбери! Пройти негде!

Гилберт рассеянно подгреб ногой сверток к себе. В груди бумкало, в голове чуток плыло, как после долгого бега, наверное, это от того, что он перенапрягся с тяжеленным кузнецовым кульком.

Куда девать чужие очки, парень понятия не имел. А случись полицейскому патрулю потребовать показать, что у него в горшке, отпираться будет бессмысленно: вот они — гогглы-то. Медные, с тремя крошечными звездочками по бокам, черной кожаной лентой, что идет по затылку… и с рыжим волоском, застрявшим в застежке. Гилберт почувствовал, как второй раз за день становятся ватными ноги, а мозги превращаются в жидкий кисель…

Перед глазами сам собой всплыл бородатый рыжий мужик на сигналящем драндулете. Его перекошенное лицо, газовый шарф, кокетливо стелющийся следом…

Но гогглы? Гилберт вглядывался в улицу так далеко, как позволяли глаза и спешащие люди, но никаких признаков того мобиля на ней давно не было…

Как они попали в горшок-то?

Горшок…

Дело ж в горшке! Бибули в нем обнаружились тоже случайно! А это значило…

…значило, что у него появился магический артефакт, исполняющий желания…

Парень даже задохнулся от открывающихся перед ним перспектив. Он с таким горшком теперь… — парень взволновано выдохнул — уж голодать-то он теперь точно не будет! Да и стоить такой горшок мог целых… Берт не стал загадывать конечную сумму, оставив её для себя на сюрприз. Должны же в его жизни наконец появиться какие-то приятные сюрпризы? Вот и он так решил, любовно оттирая гогглы от соуса испорченным сажей платком — без платка в Виверне кипяток с огня было не снять…

Берт напялил на лоб очки, потом приподнял ими волосы, подобрав длинную темную челку, опустил на глаза, приблизив лицо к витрине, чтобы лучше себя разглядеть, и опять поднял гогглы наверх…

— Блеск! — похвалила его стоящая рядом девица.

Она бесстыдно рассматривала полураздетый мужской манекен в полосатых бриджах и майке, что плотно обтягивала солидного размера накладное брюшко. Брюшко продавалось тут же отдельно. Задорная надпись на подставке внизу уверяла, что это не просто исподнее, а «Костюм мужской. Купальный. Хит!» с нескромным ценником в полторы тысячи фритов. На эти деньги Берт мог столоваться в Веселой Виверне едва ли не месяц.

Впрочем, может, девица так похвалила купальный костюм, а не Гилберта в очках, который отражался в витрине рядом с пузатым манекеном и был в сравнении с ним подобен тщедушному конопатому эльфу.

Такое внимание к утащенным горшком чужим очкам было опасным, и Берт, подхватив посылку для кузнеца, направился к мастеровому кварталу. Он шел так быстро, как позволял тяжелый неудобный сверток.

Город гудел, попыхивал паром, мельтешил прохожими, нес вдоль улицы аромат свежей выпечки. И красивых хохочущих девчонок, которых сегодня неожиданно была целая прорва. Они посматривали на Берта в очках, благосклонно опускали глаза и перебегали на другую сторону улицы.

Гилберт вдохновенно тащил кузнецовый куль и горшок, с удовольствием краснея от этих коротких взглядов, едва не пьяный от перспектив и возможностей, которые открывал перед ним горшок…

На пути показался полицейский патруль, и паренек свернул за угол, чтобы избежать встречи.

Что полагается за владение такими горшками, как у него, он представлял только в общих чертах. Но был уверен, что ничего хорошего совершенно точно. Потому что с таким горшком «намечтать» себе можно было что и сколько угодно. А откуда это «что угодно» к тебе принесет, только самому горшку было известно.

Как вот приметные эти очки, которые теперь венчали его собственный лоб.

Берт вдруг остановился, пораженный догадкой, и бросил укоризненный взгляд на горшок. «Денег бы сейчас не помешало», — подумал с намеком, тщательно проговаривая в голове слова и пытаясь поудобнее перехватить кузнецовый куль.

Горшок безмолвствовал, оставаясь возмутительно безразличным к нуждам своего нынешнего владельца.

Берт подождал еще немного и, свалив к ногам куль, рявкнул в широкое горло горшка:

— Деньги, говорю, мне нужны! — Звук от этого получился гулким. Но громким. — И тетка… — добавил потише.

— Всем нужны, — буднично прошелестел ковыляющий мимо него старичок.

— От тетки с деньгами я б тоже не отказался, — хохотнул кто-то. — Ты полечился б только сперва.