Магия Голоса

— Хочу всегда быть уверенным, что ты моя. Хочу засыпать и просыпаться рядом с тобой. Хочу детей от тебя. Что для этого надо сделать?

— Любить, и не лишать меня музыки, пения, общения с друзьями и близкими.

— Это трудно, делить тебя, и с музыкой, и с родственниками, и с друзьями. Хочется, чтобы ты была только моя, — озабоченно прошептал он. — Но я буду стараться, и сумею, ведь я же сильный.

— Да, Горус, ты очень сильный и я не сомневаюсь, что у тебя все получится, — с искренней уверенностью в нем, поддержала я.

Покидала я номер Горуса уже ночью, хоть он и не хотел меня отпускать.

— Горус, я обязательно приду завтра, после сиесты. А с утра, тебе надо заниматься делами, раз ты так скоро уходишь в поход.

— Теперь я уже сомневаюсь, что поступаю правильно. Не хочу и боюсь оставлять тебя.

— Не бойся, я буду тебя ждать.

— Правда?! — наклоняясь, чтобы в очередной раз поцеловать меня, спросил он.

— Да, — выдохнула я ему в губы.

И он, наконец, нашёл в себе силы отпустить меня, и проводить домой.

Утром я с удивлением узнала, что и родители, и сестра, оказывается, знают о предстоящем походе Александрэля с Горусом в горы.

— Почему же, вы все молчали, не сказав мне ни слова? — возмутилась я.

— Мы считали, что узнав об этом заранее, ты уговоришь своего орка взять тебя с собой. А поскольку, он тебе не может ни в чём отказать и ты, пользуясь этим, из него веревки вьешь, опасались, что он мог согласиться, даже понимая, как это неправильно, — ответил Эдмунизэль.

— Вы напрасно так считали, он категорически мне отказал. Но почему, мой орк? И почему пойти с ним это неправильно?

— Твой потому, что у нас есть глаза и мы это видим. А неправильно, потому, что предстоящий им и опасный путь, и тяжёлая физическая работа не рассчитаны на женщину.

— Значит мне, женщине, в Орочью Степь можно, а на Западный Хребет нельзя? — возмутилась я.

— В Степь ты отправилась от безвыходного положения, тебя никто заменить не мог. И хватит спорить, лишь бы спорить. Ты же и сама знаешь, что не права, — вступила в разговор Еваниэль. — Так что, дожидайся своего орка дома. Это, вообще, вечная женская доля — терпеливо ждать мужчин, занятых работой, ради нашего благополучия. И это приходится делать тем чаще, чем мужчина более ответственный, достойный, востребованный и незаменимый.

Я заткнулась, ведь и правда, всё то время пока я была в Степи, Еваниэль с тревогой ждала не только меня, но и Эдмунизэля.

После сиесты я отправилась к Горусу. И снова, у калитки, столкнулась с Лазарэлем. Он что, меня караулит, что ли?

— Ивануэль, нам надо поговорить! — решительно попытался он меня остановить.

— Да не о чем говорить, все давно обговорено, — с досадой ответила я, не замедляя шага.

Он схватил меня за руку и попытался развернуть к себе лицом, а я, никак не ожидавшая этого, неловко переступив и потеряв равновесие, упала на колени. И тут же увидела, что к нам, на бешеной скорости несётся Горус, и в мощном прыжке хватает Лазарэля за горло.

— Горус! Только не убивай! Нельзя! — в панике закричала я, вскакивая на ноги и бросаясь к нему. Прижавшись грудью к его спине, я, преодолевая свой испуг, постаралась сказать спокойным Голосом:

— Отпусти его, пожалуйста.

И Лазарэль тут же рухнул на дорогу, хрипя и пытаясь восстановить дыхание.

Горус, обернувшись ко мне лицом, сдерживая ярость, удивлённо заглянув мне в глаза, с недоумением спросил:

— Как же так? Он ведь напал на тебя. Обидел, толкнул, ты упала.

— Горус, как ты меня напугал, — обнимая его за талию, прижимаясь к его груди щекой и пытаясь унять испуганное сердцебиение, сказал я. — Он не хотел ни обидеть меня, ни толкнуть, я упала из-за досадной случайности. Но у нас нельзя убивать, даже если у тебя есть веские мотивы. Иначе, тебя, в лучшем случае выгонят, а в худшем, учитывая, что ты орк — убьют.

— Но как же тогда защитить свою женщину, добиться справедливости или восстановить своё право? — на его лице появилось беспомощное выражение.

— Для этого есть суд Совета Старейшин. Пойдём отсюда, я объясню тебе это подробнее, — взяв его за руку и стараясь успокоить его и успокоиться самой, сказала я.

— Душа моя, я никогда не сумею это понять, — теперь, его лицо исказила гримаса отчаяния.

— Горус, ты же сильный и умный, ты справишься, — постаралась я придать ему уверенности.

— Сокровище моё, — услышала я за спиной ироничный и злой голос Лазарэля. — Глазам своим не верю! Что это значит?! Ты — и рядом с тобой грязный, вонючий, дикий орк! И такая трепетная забота друг о друге. Вас связывает что-то личное? С каких пор ты стала любительницей извращений?

Предупреждающе сжав ладонь Горуса, я обернулась и, увидев, как Лазарэль потирает свою пострадавшую шею, разглядывая нас злобным, ожесточённым взглядом, ответила:

— Лазарэль, я уже много раз говорила тебе, что я не твоя, а сам ты любого дикого орка переплюнешь своей беспощадной бессердечностью, — и, стараясь скорее избавиться от его присутствия, потянула Горуса вперёд.

Горус, неохотно идя за мной, мрачно спросил:

— Кто он?

— Мой бывший муж, — честно ответила я и тут же пожалела об этом.