Магия калибра 7.62

Бывшие хозяева жизни в целом и сего кабинета в частности, сорвались с мест, словно ракеты с направляющих, а уже через три минуты пришел сигнал от НОВОЙ охраны здания. «Собеседники» покинули здание и, если им дороги собственные шкуры, то уже через час все трое должны будут покинуть Питер.

С чувством выполненного долга, я отправляюсь к лифту, краем глаза отмечая двух «теней», что привычно взяли под контроль окружающее пространство. Эти ребятки уже из «новой», после нас воспитанной формации. Однако неплохо. Можно сказать, что даже хороши!

Спустившись вниз, Я-второй уже было повернулся к отбрасывающему лаковыми бортами солнечные блики авто.

«Он… Он просто прекрасен!», — только и смог мысленно присвистнуть я, завороженный хищно-грациозными формами творения сумрачного тевтонского гения… По имени Бенц.

Затаив дыхание, я на миг даже забыл о боли… Которая резким «рывком» нутра тут же о себе напомнила.

Ответная эмоция была сродни пожатию плечами: «обычная „эска“».

Я-второй неожиданно сбился с шага не дойдя пары шагов до услужливо распахнутой одним из телохранителей дверей.

Кофе. Внимание мое привлек кофейный ларек на другой стороне ОЧЕНЬ оживленной улицы.

Мне только и осталось, что вздохнуть: столько авто за раз я не видел никогда!

Все-таки врачи страшные люди. Черное волшебное зелье, что дарило приятную горечь, поддерживая в горе и радости, нынче было под запретом. Возраст все-таки… Но сегодня можно. Такое дело провернул! Надобно бы и отпраздновать.

Решившись, Я-второй отправился к своей новой цели… Прямо через дорогу, на которой как раз наблюдалось «окно» в которое вполне мог «протиснуться» спешащий за любимым напитком старик.

К сожалению, ни деньги, ни положение, ни даже профессионалы-телохранители не могут помочь, когда на тебя летит с десяток тон мусоровоза, а пьяный водила даже и не думает воспользоваться тормозом!

Последнее, что запомнил истекающий кровью на асфальте, согласно сводкам «Семенов Игорь Николаевич, 1953 г.р.», это ощущение пристального взгляда двух пар глаз и еле слышные шепотки-эмоции, которые можно было грубо перевести примерно так:

— Забавный…

— А то… Эй, ты, а ну-ка, повтори!

Впрочем, чего только не почудится затухающему разуму!

— Сашка, Сашка! — вырвал меня из чужих-моих воспоминаний голос брата. — Я привел… Вот!

«Вот теперь можешь вырубаться с чистой совестью!», — усмешка в голосе была настолько очевидна, что я ее пропустить не смог бы и при всем желании. Следующую часть фразы я понял смутно, но тоже от всей души понадеялся, что «Пилюлькин» справится!

Словно получив разрешение, мое сознание «погасило свет».

Это был первый и последний вечер, когда я воспринимал Я-второго отдельно от себя. Не стало Семенова Игоря Николаевича, сбитого мусоровозом на глазах своих телохранителей, как не стало и Александра Сергеевича Короткова, зарезанного за небольшой, но плотный конверт в темной подворотне, остался лишь Я.

И каким быть новому Мне — предстояло еще крепко подумать!

Глава 3

— Маааам, Сашка проснулся! — раненным бизоном взревел над моим ухом Лешка.

Вот ведь… Олух! Вроде старше меня на целых семь лет, а ведет себя… Ну надо же понимать, что едва проснувшемуся после проникающего ножевого ранения гораздо больше показаны тишина и покой, чем трубный глас над ухом, от которого с потолка едва не сыплются старые белила. А еще хвастается, что «дела делает» какие-то там. Ну да, ну да. Вот поправлюсь и посмотрим, что там и кто делает!.. И как этот процесс можно оптимизировать.