Магия лета

— Я бы сказал… я бы сказал, она немного расстроена. Как раз вчера я встретил Констанс в парке прогуливающейся с ее мерзким пекинесом и ее рохлей служанкой. Она была очень красноречива, выражая неодобрение поведению твоего ветреного брата.

Беатриса терпеть не могла Констанс, старшую дочь графа Ламли, считая ее ужасной занудой (во всяком случае, в женской компании). Все же она предпочла бы такую родственницу никому не известной провинциалке, на которой — Бог знает почему — вдруг женился Хок. Беатриса уже не раз задавалась вопросом, имеет ли молодая жена какое-либо влияние на брата, и если имеет, то как это отразится на Десборо-Холле.

Поразмыслив, она пришла к выводу, что некстати совершившийся брак был делом рук маркиза. Это сразу объясняло присутствие Хока в Лондоне без жены. Бегство, вот как это называлось. Должно быть, ее брат не мог без содрогания смотреть на свою половину!

— После возвращения Хока ты заводил с ним разговор насчет лошадей Десборо-Холла?

— Я джентльмен, дорогая, а не купец, — заметил виконт и улыбнулся, когда Беатриса покраснела от досады. — Всему свое время. Если начать давить на Хока, он может всерьез заупрямиться.

— Если бы только, ах, если бы только я родилась мужчиной! Тогда и племенной завод, и конюшни были бы моими по праву. Это несправедливо, Эдмонд! Хоку наплевать и на то, и на другое, в то время как я сгораю от желания обладать всем сразу!

— Однако, дорогая, если бы ты родилась мужчиной, мы не могли бы обручиться.

Беатриса приостановилась, но лишь ненадолго.

— Ах это! — И она сделала изящный пренебрежительный жест белоснежной ручкой, не принимая в расчет того, что будуший муж может оскорбиться. — Одним словом, если мой дорогой братец согласится на сделку, я не постою за ценой.

— Не сомневаюсь в этом, дорогая.

— Дело в том, что Хок никогда не знал ничего, кроме армии, и когда армейская дисциплина потеряла над ним власть, он опьянел от свободы, бросившись во все тяжкие. Пару месяцев назад он признался мне, что титул и состояние Невила скорее обременяют его, чем радуют. Ты не знаешь, он много проигрывает?

— Беатриса, твой брат не настолько глуп. И даже если бы он был глупцом, ему пришлось бы здорово потрудиться, чтобы проиграться вчистую. Я не думаю, что он прикрывает завод из-за нужды в деньгах.

Беатриса впала в долгое раздумье. Эдмонд не мешал ей, исподтишка наблюдая за сменой выражений на ее лице, полностью замкнутом на людях. Вот сидит зеленоглазая колдунья, думал он, которую будет интересно подчинить себе после венчания. Эдмонд не имел ни малейшего желания исповедоваться невесте в том, что ему нечем платить за лошадей Хока, если тот согласится их продать. Он рассчитывал поправить дела приданым Беатрисы и ничуть этим не смущался: в конце концов они оба получили бы то, что хотели. Ласковая усмешка заискрилась в его янтарных глазах.

Эдмонд не любил свою будущую жену, что не мешало ему желать ее, и он собирался в самом скором времени уложить ее в постель. То, что она была вдовой, только упрощало дело. Ее почтенный супруг скорее всего не слишком усердствовал по ночам. Внешне Беатриса была очень хороша — копия своего брата, только более женственная и изящная. Ее волосы были цвета воронова крыла, а глаза напоминали оттенком густую и темную зелень дождливого лета. Высокая, с тяжелой грудью, она едва начинала набирать вес и должна была еще долгое время оставаться физически привлекательной.

Эдмонд быстро пришел к выводу, что брат и сестра не особенно привязаны друг к другу. Если так, не было ничего странного в том, что Беатриса помогала ему фактически обобрать Хока, вместо того чтобы этому противиться. Виконт очень рассчитывал на невежественность будущего шурина в вопросах племенного коневодства.

— Почему бы тебе не пригласить брата на обед, Беатриса? Я тоже буду здесь и найду подходящий предлог, чтобы повернуть разговор на интересующую нас тему.

— Превосходная мысль! — загорелась Беатриса. — Только разыскивать Хока придется тебе.

— Не ехать же мне с визитом к его любовнице, — сухо заметил Эдмонд. — Это был бы поступок дурного тона.

— Не думаю, что Хок заточил себя в стенах ее дома.

Эдмонд ограничился улыбкой, потом поднес к губам ладонь Беатрисы и коснулся ее легчайшим, щекочущим поцелуем. Пульс на ее запястье тотчас забился быстрее, и на груди под тончайшим муслином обрисовались бугорки сосков.

— Всему свое время, — повторил он и вышел, не оборачиваясь.

Да-да, она колдунья, думал Эдмонд, спускаясь по лестнице, а колдунья в постели — это сокровище.

Несколько часов прошло в поисках Хока, и в конце концов удача улыбнулась виконту: он заметил своего будущего шурина в читальном зале игорного дома, где тот сидел в окружении завсегдатаев, каждый из которых был старше него минимум на два поколения.

В помещении царила полнейшая тишина, нарушаемая только случайным шелестом переворачиваемой газетной страницы. Это неестественное безмолвие произвело на Эдмонда угнетающее впечатление, и он поспешил привлечь внимание Хока, коснувшись его плеча.