Магия пространства (СИ)

Я имею в виду — как жить человеку, у которого нет моего дара? Я-то, когда сторож в своей бендежке укрылся, порталом перепрыгнула в место, которое заприметила, пока рядилась с этим служителем. Внутри местная академия на наш академгородок походила мало — прежде всего, тут было гораздо меньше пространства между корпусами, и этажность у зданий была повышенная. Городская застройка, в общем. Однако мой намётанный глаз всё же отличал назначение корпусов, где — учебные, где — общежития. Вдобавок, возле последних студенты тусовались. В одинаковой форме.

Мне надо было найти жилые дома преподавателей, поэтому я начала углубляться мимо этих корпусов дальше по территории. Тут-то меня за плечо и схватили. Дамочка какая-то со строгим взглядом. Чем-то интересуется. Хотя, и так понятно чем — кто я и что тут делаю.

— Мне нужен ректор академии, — со вздохом повторяю свою мантру, — господин Цертт.

— Господин Молинн? — удивилась дама, а потом удивилась ещё раз, — Ты плиссандриец?

О ужас. У них тут что, ректор сменился за это время?

— А господин Цертт теперь где? — спрашиваю неподдельно несчастным тоном.

— Если тебе нужен господин Цертт Молинн, то его дом — там, — показала женщина, — но он никогда не принимает гостей, особенно по вечерам.

— А, так Молинн — это фамилия! — обрадовалась я, — А я-то всё к нему по имени, да по имени…

— Ты очень странный мальчик, — покачала головой дама, — Идём, я тебя провожу к дому господина Молинна. Но если он тебя не примет, то ты должен будешь покинуть территорию академии. У нас тут строгие порядки. Не знаю, как только тебя пропустили…

Пока мы шли к дому ректора, я выяснила, что тут почти все преподаватели говорят на нескольких языках — пытаются хоть немного соответствовать господину ректору, поэтому плиссандрийский знает большинство из них.

— Наверное, вы очень хороший преподаватель, — посмеялась я, — господин Цертт не терпит глупых женщин.

Дама искоса посмотрела на меня и сдержала свою улыбку.

Дом у Цертта был довольно внушительный. Трёхэтажный такой крупный особняк. Нечего было и надеяться, что дверь нам откроет лично ректор. Он и не открыл. Важный слуга что-то произнёс — поинтересовался, по идее, кого принесло на ночь глядя. Дама вопросительно обернулась ко мне.

— Эээ… Филис Кадней.

Пока слуга ходил докладывать, дама возмущённо сказала:

— Филис — это же женское имя!

— Простите, госпожа, долго объяснять, — вздохнула я.

— Я - леди! Лисель Фоштинь.

— Простите, леди Фоштинь. Всё равно — долго.

Вернувшийся слуга пригласил войти и я облегчённо поблагодарила леди за её любезное сопровождение.

Меня проводили в большую гостиную на первом этаже дома. Мать честная! Живой огонь в камине, впервые вижу в этом мире. Некромант в домашнем костюме сидел за небольшим столиком в кресле, похожем на трон. На столике стояла початая бутылка вина с бокалом, и лежала книга. А Цертт всё такой же недовольный, каким я его помнила. Он что-то сердито спросил по-хидейрски при виде меня.

Я виновато неприлично шмыгнула, а потом ещё более неприлично провела под носом указательным пальцем.

— И тебе привет, сволочь древняя.

Цертту понадобилось несколько мгновений, чтобы всё осознать, сопоставить и понять. А после этого он стал хохотать. И делал он это довольно долго.

— Ой, лет двести так не смеялся, — сказал, наконец, он, промаргиваясь и выдыхая, а потом резко сменил тон — Допрыгалась?

— Угу.

— Ну садись и рассказывай, раз пришла, хотя не звали, — кивнул он на другое, такое же неудобное кресло.

Впрочем нет, попе удобно, это просто подлокотники далеко для моего нынешнего роста и ширины.

— Я, помнится, тебя тоже не звала, но приняла и даже ужином накормила.

Цертт взял со стола колокольчик и покачал его, издав мелодичный звон.

— Сегодня ужин накроете на две персоны, — сообщил он явившемуся слуге, а потом повернулся ко мне с требовательным взглядом.

Я рассказала про себя всё. Связанная со мной и артефактом обмена душ государственная тайна Плиссандрии для Цертта — никакая не тайна. Сначала рассказала схематично, только главное, потом детали, потом отвечая на вопросы ректора. Этот разговор мы продолжили за ужином и даже после ужина. И что меня больше всего удивило — Цертт вообще не счёл моё поведение ошибкой в истории с поимкой менталистки. То есть он смотрел на это так: взрослый парень Винсент решил действовать определённым образом, и действовал, задержал опасную для государства преступницу, а предварительное мнение какой-то соплюшки вроде меня для него не должно было иметь никакого значения, а если бы возымело, то он бы не был достоин уважения. Такая вот своеобразная точка зрения. К ни го ед . нет

— И вот теперь ты заявилась сюда, желая повесить на меня все свои проблемы, — в итоге всего моего рассказа саркастически констатировал некромант.