Магия воздушных струн

– Не бойся, – проговорила Эни, как она надеялась, успокаивающим голосом. – Тебя никто не тронет. Мы тебе поможем. Вылезай, ну же.

На самом деле в ее голосе звучало отчаяние – страшно было представить, что какой-то ребенок погибнет вот так, до смерти перепуганным, истекающим кровью и страдающим от боли под гнилым крыльцом. И именно оно заставило раненого выползти: он понял, что его все равно вытащат отсюда – живым или мертвым.

Несколько долгих секунд Эми смотрела на него. Светлые волосы были перепачканы кровью, одежда разорвана в клочья, сквозь нее на теле виднелись глубокие раны, а на лице, таком же бледном, как и рука, застыло бессильное и в то же время вызывающее выражение. Он знал, что конец близок, но сдаваться все равно не хотел.

Эни прошибла волна ужаса.

Это был вовсе не ребенок, а эвендин.

Эни впервые видела эвендина так близко. Он лежал прямо перед ней, совершенно беспомощный, и рядом не было Готтрана или кого-нибудь другого, кто мог бы решить его судьбу. Но что было делать ей, Эни? Любую помощь эвендину могли расценить как преступление. Кроме того, он может быть еще опасен. Ведь использовал магию тот, приговоренный к смерти…

Шок в очередной раз вызвал к жизни Холодную Эни, и пока обычная мучилась сомнениями и страхами, она коротко сказала Родрику:

– Нужно внести его в дом.

Родрик не стал спорить. Он молча взял эвендина на руки и пошел за Эни.

Оставлять эвендина на виду было нельзя, и она выбрала комнату Юста: все равно он здесь почти не появлялся. Только Родрик положил раненого на кровать, как в проеме появилась Кристина. Ее лицо мгновенно стало почти таким же белым, как у эвендина.

– Он сильно ранен и не способен навредить, – сказала Эни беспрекословным тоном. – Нужно ему помочь.

– Вы ведь понимаете, что это – эвендин? – мягко произнес Родрик.

– Да, но нельзя же… Просто посмотрите на него.

Кристина молча повернулась и ушла. Эни приготовилась к худшему, но вскоре та вернулась с чистой тканью и попросила Родрика принести воды. Тот притащил тяжелую лохань и протиснулся к кровати.

– Я помогу, если поклянетесь, что сразу забудете об этом.

– Мы никому ничего не скажем, – сказала Кристина. – Но и вы постарайтесь об этом не упоминать.

Родрик кивнул. Он велел им промывать раны, а сам принялся умело перевязывать их. Эвендин, по-видимому, потерял сознание. Он не открывал глаза и лишь изредка глухо, почти неслышно стонал.

Проводя влажной тканью по его телу, Эни содрогалась больше от жалости, чем от страха. Раны были колотыми и резаными, нанесенными беспорядочно – создавалось впечатление, что эвендина хотели не столько убить, сколько заставить мучиться от боли. Его хрупкость колола сердце не меньше: сложно было отделаться от чувства, что пострадал невинный ребенок.

Сперва Эни напоминала себе о том, кто перед ней, призывала себя к осторожности, но потом махнула рукой. Этот эвендин не представлял угрозы. Он был едва жив. И если ему станет лучше… Эни закусила губу. Все знали, как опасно помогать эвендинам: чувства благодарности и долга по отношению к людям у них отсутствовали напрочь.

Родрик перевязал последнюю рану и выпрямился.

– Мне пора. Не проводите меня, миледи?

Они вышли во двор через заднюю дверь. Небо по-прежнему было хмурым, готовым вот-вот пролиться на землю дождем.

– Спасибо, что помогли, – сказала Эни.

– Надеюсь, ваш муж с пониманием отнесется к вашему поступку.

Об этом Эни не подумала. И правда, как отреагирует Йоран, узнав, что она решила помочь эвендину, впустила его в дом и, возможно, навлекла беду на них всех?

Но Холодная Эни в одно мгновение пресекла эти опасения. Она – леди Предгорья, хотя и не напрашивалась на этот гордый статус. Захотела – и сделала. Имела право.

– Постарайтесь закопать тело где-нибудь неподалеку, – сказал Родрик.

– Что? – Эни вздрогнула.

– Он не выживет. Потерял слишком много крови. Но мертвый эвендин порой даже опаснее, чем живой… Постарайтесь, чтобы его никто не заметил, – вот к чему я веду.

– Понятно. – Она погрустнела. – Спасибо.

– И, кстати, взгляните на это.

Родрик спрыгнул с крыльца, запустил под него руку и вытянул что-то из укрытия эвендина.

Эни на мгновение стало дурно. Ей показалось, что это – скальп: в его руке была кожа, клок волос…

– Не бойтесь, – сказал Родрик. – Он не настоящий. Ничего не напоминает?

Пересилив себя, Эни присмотрелась. Лохмотья кожи с внутренней стороны были абсолютно гладкими и чистыми. А волосы… Волосы действительно показались знакомыми.

Сердце испуганно дрогнуло. Юст.

– Он притворялся мальчишкой-оруженосцем Йорана, – сказал Родрик. – Обычное дело для эвендинов. Они делают фальшивую кожу и прячутся под ней, изображают людей. Видимо, его раскрыли, и он попытался сбежать. Не удивлюсь, если его изрешетил ваш благоверный. – Он бросил свою находку обратно под крыльцо и выпрямился. – Удачи, миледи. Если вам понадобится моя помощь, вы можете найти меня в деревне. По крайней мере, до тех пор, пока стоит этот треклятый барьер.

Эни вернулась в комнату к Юсту. Глаза эвендина были приоткрыты, но лицо ничего не выражало. Он смотрел прямо перед собой и едва ли что-нибудь видел.