Магистр Д.У.М.

Замечаю, что на парковочном месте, которое принадлежало магистру Думу, тоже лежит несколько букетов орхидей и траурный венок. Приятно, ага. Но главное здесь то, что я вспомнил об одной важной штуке.

— Здорово, Садюга! — запрыгиваю в салон и хлопаю дверью.

— П-ф-ф, — Павел выдыхает дым в мою сторону. — Откуда ты такой дерзкий, студент?

— Давай наедине мы не будем ломать комедию. Я только внешне другой человек. А так-то я тебя много лет знаю, и расшаркиваться не собираюсь.

— Ну и хрен с тобой, — Садист выкидывает окурок в окно. — Не расшаркивайся. Мне все эти вежливости тоже побоку.

Он ещё раз смотрит на меня и приподнимает бровь.

— Это что за прикол? — тычет он пальцем мне в грудь. — Футболку с собственной рожей носишь?

— Студенты скорбят, вот наделали футболок. Одна девчонка мне свою подарила, — подмигиваю я.

— Ха-ха-ха! — хрипло ржёт Садюга. — Узнаю бродягу Дума. Сколько красоток уже успел завалить?

— Двоих, — улыбаюсь я. — Третья на подходе.

— В своём репертуаре. И как тебе это удаётся?

— Я могу рассказать, но ты же не хочешь слушать.

— Верно. Я порядочный семьянин, — Садеев крутит на пальце обручальное кольцо. — Ладно, поехали. По дороге расскажу, что получилось нарыть.

— Прежде чем мы перейдём к жуткой истории моей родни. Ты ничего не слышал про Абигора?

— Слышал. Твой мотоцикл видели в разных районах Москвы и Подмосковья. Пытались поймать, но этот гадёныш огрызается.

— Огнём плюется? Моя школа.

— Если бы только огнём. Он то ли одичал без тебя, то ли что. Научился другую магию творить. Свидетели говорили про цепи с лезвиями на концах, оглушающие звуки и так далее.

— Э-э, ну… — я скромненько улыбаюсь. — Он и раньше всё это умел. Просто я официально не заявлял.

— Мудак ты, Думов, — Садюга бросает на меня злобный взгляд.

— Я теперь Могильный. Почему мудак? Да все демоники скрывают что-нибудь. Если мы всё будем рассказывать, вы нас всех в Горящую яму отправите.

— То, что у тебя было больше пяти демонов, это я знаю. Смотрел сквозь пальцы, пока ты пользу приносил. Ну и потому что ты мой кореш тоже. Но давай договоримся, — тон Садиста становится крайне серьёзен. — Если захочешь делать что-то тайно, то и делай. Не надо мне об этом рассказывать.

— Понял-принял. Извини, дружище.

Павел кивает и тянется к пачке сигарет. Закурив, выдыхает дым и говорит:

— Холода мы не так и не нашли. Твоё тело тоже. Походу, после ваших разборок Братство затаилось. А ещё может быть, что у Холода проблемы после поглощения демонской силы. Как бы он не стал одержимым.

— Так ведь хорошо, если станет. Его легко будет найти и прикончить.

— Найти да, а вот прикончить… С его-то силой, плюс одержимость? Не уверен.

— А как же белые мечи и другие штуки? Антимаги в правительстве всё время пытаются что-то новое против магов изобрести.

— Пытаются, да кроме белых мечей у них особо ничего не получилось. А чтоб мечом рубануть, надо ещё вплотную подобраться. Ладно, это всё лирика, — Садист глубоко затягивается и выпускает целое облако дыма. — Давай про род Могильных тебе расскажу. Сам ничего не вспомнил?

— Нет, — мотаю головой я. — Поэтому внимательно слушаю.

— Слушай. Небогатый графский род, живут далеко, в Самарской области. У них там поместье, пасека, какие-то фермы. Есть кое-какая недвижимость в Москве: торговые помещения и несколько квартир.

— Дай угадаю, в одной из этих квартир я живу?

— Да. Судя по всему, в самой дерьмовой из тех, что есть.

— Угу, — мрачно мычу я. — Интересно, почему такое отношение к члену рода?

— До этого сейчас доберёмся. Слушай. Глава твоего рода — граф Владимир Могильный. Ему восемьдесят девять лет, и со дня на день он откинет копыта.

— Так, погоди-ка, — хмурюсь я. — Владимир? Но у меня другое отчество. Значит, я не сын главы рода.

— Ты его внук. У Владимира был сын Ульян. И ещё три сына. Из которых жив только один, Фёдор.

Садюга тормозит на светофоре, смотрит на меня и спрашивает:

— Как думаешь, что с остальными случилось?

— В угадайку хочешь поиграть? — хмыкаю я. — Ну, варианта два. Либо война с другим родом, либо внутренние тёрки, в ходе которых наследники перебили друг друга.

— Надо полагать, оба варианта верны. Сначала Могильные вступили в войну с родом Татарских. Победили, но потеряли много людей, в том числе одного твоего дядю. Что потом случилось, до конца непонятно. Но однажды твой отец и его младший брат покончили с собой. В один день. Конечно, все посчитали, что это было убийство, а не суицид.

— Если ты рассчитывал меня удивить, то не получилось, — морщусь я. — Дворяне любят устраивать резню. Что внутри семей, что снаружи. Лишь бы власть удержать.

— Есть такое. Проливать кровь у аристократов в крови, — кивает Садист.

— Ого, ты каламбурить умеешь. Ну и что дальше, это всё?

— Это только начало, студент. Видишь ли, род Татарских, с которым у вас была война, наложил на род Могильных проклятие. Якобы оно отнимало вашу магическую силу и каждого потомка делало всё слабее.

— Да ладно? Походу, у них получилось.

— Почему ты так думаешь? — смотрит на меня Павел.