Магистр Разрушения

— Э-э… Мы со всей душой. А что надо сделать?

— Да пустяки! Там на главном корпусе охранка стоит. Надо бы снять, а мотаться взад-вперед не хочется.

Чародей покорно кивнул. Снятие охранных заклинаний неизвестной мощности было еще не самой страшной расплатой за допущенный промах.

Керсен разглядел Лорда, сопровождавших его Пограничных Стражей, и начал стремительно трезветь.

Сын Повелителя повел их через парк, мимо кованных скамеек и глиняных вазонов, исследовать которые волшебников больше не тянуло. Планировка второго холма была более привычна глазу — каменные палаты (для экономии места — трехэтажные), башня и хозяйственный двор с каким-то закопченным строением посередине. Очевидно, деловые визиты в аббатство полагалось совершать с тыла.

В замутненном сознании Керсена забрезжила странная мысль. Для чего же в Эпоху Хаоса строилась эта крепость, неприступное для демонов Убежище? Быть может, ему полагалось защищать лес? Но тут Лорд остановился и вспугнул гениальное прозрение.

— Вот! — юноша широким жестом обвел ближайшее здание. — С тем, что на двери, я справлюсь, но то, что на стенах, слишком большое. И какое-то… неправильное.

— О, так вы можете видеть волшебство? — поразился Арасси.

Как-то это не сочеталось с утверждением об отсутствии у Гэбриэла Шоканги магического таланта.

— Я не вижу, я чувствую. Оно щиплется.

Чародеи переглянулись.

— Ну что ж, мэтр Керсен, вы у нас мастер по части бытового волшебства, вам и амулеты в руки!

Осторожность Лорда быстро стала понятна. Цепочка защитных заклинаний, сдобренных церковными благословениями, содержала в себе элементы, за которые покойного аббата можно было отправить если не на каторгу, то на покаяние — точно. Самоуправляющаяся магия, предназначенная для убийства, в Арконате считалась табу — слишком уж близко она подходила к самотворящемуся проклятью, демону. Небольшая ошибка, незначительное возмущение и прекрасная охрана превращалась в кошмарное чудовище, пожирающее людей. Тогда, чтобы уничтожить растущего монстра, хемленское аббатство пришлось бы снести до основания.

Час за часом два мага, отчаянно потея, трудились над тем, чтобы, нет, не уничтожить, всего лишь сделать волшебство безвредным — полностью изгнать следы заклинаний могло лишь время. Керсен сквозь зубы цедил проклятья и божился месяц не подходить к пиву, Арасси с интересом узнавал от коллеги все новые и новые ругательства. Эх, слышали бы сейчас столичные господа почтенного волшебника! Охранный периметр был продуман на славу, но, видимо, Всевышний сегодня благоволил пьяницам — справились. Вечерние тени уже заползли во двор, когда Керсен вздохнул и выпрямился.

— Ну вот, то, что было в стенах, мы расплели, а узловые амулеты проще выломать из кладки. Но на дверь моего искусства не хватит. Я вообще рекомендую оставить ее в покое и прорубить другой вход.

— Нет, это слишком хлопотно, — не согласился юноша.

Лорд извлек из рукава связку брякнувших металлических предметов и, насвистывая что-то отчетливо уголовное, принялся ковыряться ими в замке.

Теперь чародеи потели уже по другому поводу. Да, магия на наследника Шоганги не действовала, но что, если замок расплавится у него в руках или разлетится на тысячу кусочков? Не нужно гадать, кого обвинит в несчастье Драконис.

Замок продержался минут десять, а потом с печальным хрустом издох, вместе со всей своей защитой.

— А стены я потом с той стороны почищу, — удовлетворенно кивнул Лорд.

И тут волшебники ясно осознали, что Адепт Тьмы годен не только пугать магов.

— Зачем же было нас звать?! — возмутился Керсен. — Вы могли уничтожить периметр сами!!!

— Так ведь книги внутри, — пожал плечами юноша. — Самые старые из них защищены заклинаниями. От моей Силы они могли пострадать, а там такие раритеты! Хотите посмотреть?

Глупый вопрос! С твердым намерением компенсировать пережитое волнение материально, маги отправились знакомиться с библиотекой покойного аббата.

Глава 6

В то время, когда в Шоканге два чародея с алчными вздохами перебирали залежи фолиантов (читать их Лорд Гэбриэл разрешил, а уносить — нет), мэтр Ребенген тоже занимался чтением. Вот только удовольствия оно ему не доставляло: неровные строчки прыгали перед глазами, в висках ломило от напряжения, отрывистые фразы приходилось додумывать самому, кроме того, писцы использовали скоропись и часто ошибались. Строчки длинных свитков медленно ползли снизу вверх, от чего занятие начинало казаться бесконечным.