Читаем Майкл Джей Фокс. Лучше, чем будущее. Рассуждения оптимиста о смерти. Автобиография полностью

Съемки стали для меня любопытным опытом. Билли хотел, чтобы я сыграл доктора Кевина Кейси, эксцентричного нейрохирурга с обсессивно-компульсивным расстройством. Персонаж демонстрировал все симптомы ОКР – постоянное мытье рук, щелканье выключателем, голосовые тики, – но мне не хотелось ограничиваться только ими. В моем понимании они не отражали его как человека. Мне надо было отыскать сущность Кевина. Не то, что персонаж показывает, а то, что он скрывает. И мне не пришлось далеко ходить, чтобы найти точки соприкосновения с доктором Кевином Кейси. Он пришел ко мне сам.

Джей-Ди подходит к доктору Кейси в предоперационной зоне, где тот моет руки.

Джей-Ди (напряженно):

– Кевин, я должен с тобой поговорить. Прямо сейчас.

Кейси прекращает старательно тереть руки. Он перекрывает кран, нажав на него локтем, и поворачивается к Джей-Ди.

Доктор Кейси:

– Иди к черту!

Джей-Ди (тут же теряя напускную храбрость):

– Да-да, позже, тоже хорошо.

Доктор Кейси:

– Последние несколько дней я только и делал, что встречался с новыми людьми и пытался привыкнуть к этому месту. У меня стресс и переутомление, я просто хочу уйти домой. Но вот в чем проблема. Хотя последнюю операцию я закончил два часа назад, я не могу перестать мыть свои чертовы руки!

Кейси кричит от злости и швыряет кусок мыла о противоположную стену.

Джей-Ди:

– Извините.

Доктор Кейси:

– Нет, это ты меня извини. Извини. Это момент слабости. Никто не должен этого видеть.

Он глубоко вздыхает.

– Понимаешь, я смываю мыло. Примерно тысячу раз. У каждого свой груз, Джей-Ди. И я не из тех, кто перекладывает свой груз на других. Ладно, что тебе надо?

Джей-Ди:

– Ничего.

Джей-Ди смотрит на доктора Кейси. Монтаж: доктор Кейси проделывает свои обычные ритуалы перед уходом с работы. Музыкальное сопровождение: «Не все потеряно», группа Coldplay.

Джей-Ди (внутренний голос):

– Думаю, нести свой груз – это довольно тяжело. Но не мучительно, если оглянуться вокруг и посмотреть, с чем приходится справляться другим людям.

* * *

Те два эпизода в «Клинике» стали для меня своего рода проверкой, и, по моему скромному мнению, я с ней справился. Я сыграл персонажа не с болезнью Паркинсона, а с ОКР.

Я понял, что могу меньше сосредотачиваться на соб-ственных проблемах и не стараться скрывать свои симптомы. Это стало для меня большим облегчением после «Спин-Сити», где приходилось задерживать живую аудиторию, которая ждала моего появления, пока я ходил кругами по гримерке и бил кулаком в ладонь другой руки в попытках унять тремор. В «Клинике» вместо того, чтобы бороться с болезнью Паркинсона, я захватил ее с собой на съемочную площадку.

Я снова стал концентрироваться на том, что любой актер, здоровый или нет, делает на съемках: раскрывать внутреннюю сущность другого человека. Сосредоточившись на слабых сторонах моего персонажа, а не на своих собственных, я почувствовал, что симптомы Паркинсона у меня трансформируются в переживания героя. Моя неспособность унять дрожь в руках перекликалась с его неспособностью перестать их мыть. Что касается его голосовых тиков и повторяющихся действий, у меня нашлись для них ассоциации из собственного опыта: мои скованные движения передавали напряженность, которую он испытывает в новых местах. Я играл человека, а не его болезнь. И уж тем более не свою.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
14-я танковая дивизия. 1940-1945
14-я танковая дивизия. 1940-1945

История 14-й танковой дивизии вермахта написана ее ветераном Рольфом Грамсом, бывшим командиром 64-го мотоциклетного батальона, входившего в состав дивизии.14-я танковая дивизия была сформирована в Дрездене 15 августа 1940 г. Боевое крещение получила во время похода в Югославию в апреле 1941 г. Затем она была переброшена в Польшу и участвовала во вторжении в Советский Союз. Дивизия с боями прошла от Буга до Дона, завершив кампанию 1941 г. на рубежах знаменитого Миус-фронта. В 1942 г. 14-я танковая дивизия приняла активное участие в летнем наступлении вермахта на южном участке Восточного фронта и в Сталинградской битве. В составе 51-го армейского корпуса 6-й армии она вела ожесточенные бои в Сталинграде, попала в окружение и в январе 1943 г. прекратила свое существование вместе со всеми войсками фельдмаршала Паулюса. Командир 14-й танковой дивизии генерал-майор Латтман и большинство его подчиненных попали в плен.Летом 1943 г. во Франции дивизия была сформирована вторично. В нее были включены и те подразделения «старой» 14-й танковой дивизии, которые сумели избежать гибели в Сталинградском котле. Соединение вскоре снова перебросили на Украину, где оно вело бои в районе Кривого Рога, Кировограда и Черкасс. Неся тяжелые потери, дивизия отступила в Молдавию, а затем в Румынию. Последовательно вырвавшись из нескольких советских котлов, летом 1944 г. дивизия была переброшена в Курляндию на помощь группе армий «Север». Она приняла самое активное участие во всех шести Курляндских сражениях, получив заслуженное прозвище «Курляндская пожарная команда». Весной 1945 г. некоторые подразделения дивизии были эвакуированы морем в Германию, но главные ее силы попали в советский плен. На этом закончилась история одной из наиболее боеспособных танковых дивизий вермахта.Книга основана на широком документальном материале и воспоминаниях бывших сослуживцев автора.

Рольф Грамс

Биографии и Мемуары / Военная история / Образование и наука / Документальное