Майор Вихрь

Аня стояла под навесом магазинчика. Длинный навес прятал ее от солнца, и к тому же она могла наблюдать за площадью так, что ее почти не было видно, а ей было видно все.

Она пришла сюда к девяти часам, за час до того времени, как было условлено. Аня знала, что следует заранее прийти на место встречи: час даст ей возможность свыкнуться с обстановкой; час поможет ей заметить подозрительное; час поможет ей спокойно подготовиться к той минуте, когда она подойдет к молодому мужчине в немецкой военной поношенной форме без погон и спросит его: «Простите, пожалуйста, вы здесь старушку с двумя мешками не видели?»

Аня определила для себя, что она не выйдет к человеку в форме, если увидит двух или трех людей, которые, возможно, будут прогуливаться в разных концах площади, сидеть на телегах перед костелом или просто прохаживаться взад и вперед без дела. Аня понимала, что она выбрала для себя три совершенно случайных варианта страховки. Гестаповцы, она прекрасно понимала, могут быть спрятаны и в костеле, и в домах, окружающих площадь, и, наконец, они могут сидеть в машинах где-нибудь неподалеку и только дожидаться условного сигнала, чтобы взять ее и Муху, как только они увидятся. Аня все это понимала, но ей казалось, что следует подстраховаться хотя бы в пределах тех возможностей, которые она имела, и в пределах того опыта, который у нее был. Она не могла и предположить, что Муха может быть перевербован, и что на встречу к ней он придет один, и что поведет ее на хорошую квартиру и поможет откопать и принести сюда рацию — и все это не по своему разумению, а по плану, заранее разработанному полковником Бергом.

Без четверти десять Аня увидела молодого парня в кожаной расстегнутой куртке. Он шел по площади как гуляка, заломив кепку на затылок, в руке букет полевых цветов, ноги обуты в щегольские краги.

Парень прогуливался неторопливо, поглядывая по сторонам. До середины площади он не доходил, а стремительно поворачивался и уходил в маленькую улочку — в ту самую, через которую пришла в Рыбну Аня.

«Там парикмахерская, кафе и два магазинчика, — вспомнила Аня, — машине там негде стать, потому что посредине большая лужа, видимо, очень вязкая, а выезд на проселок, который ведет к шоссе, слишком крутой. И потом, что это я запсиховала? Я жду двух или трех гуляк — тогда надо будет думать...»

Парень в кожанке то уходил с площади, то появлялся снова, возле ворот костела поворачивался и быстро скрывался в переулке. Аня подождала до десяти, потом вышла из-под козырька и неторопливо пошла в переулок следом за парнем. Он шел по деревянному тротуару и нюхал цветы. Возле парикмахерской он постоял минуту, после повернулся и двинулся навстречу Ане к площади. Когда открылась дверь парикмахерской и оттуда вышел мужчина в потрепанной немецкой форме без погон, парень, словно бы увидел это затылком, остановился и начал потуже застегивать краги. Он застегивал краги до тех пор, пока человек в немецкой форме не прошел мимо него на площадь.

«За ним следят, — решила Аня, — это он, это Муха, за ним слежка. Что делать? Если я подойду к нему, значит, нас поведут двоих».

Через пять минут к парню в крагах подъехал на велосипеде мальчишка в коротких штанах и в майке-безрукавке. Они поздоровались, мальчишка слез с седла, парень в крагах посадил его на багажник («У нас на раме ездят», — успело мелькнуть у Ани), и они уехали с площади.

«А я-то с ума сходила, — сказала себе Аня, — вот сумасшедшая».

Она не обратила внимания на девушку, которая вышла на площадь с той улицы, куда только-только укатил на велосипеде парень в крагах с мальчиком на багажнике.

— Простите, — сказала Аня и откашлялась, потому что у нее запершило в горле, — вы тут старушку с двумя мешками не видели?

— Не видел я никакой старушки, — ответил мужчина рассеянно.

Аня несколько мгновений смотрела ему в глаза, а потом повернулась и пошла через площадь к костелу.

«Он решил не идти со мной на контакт. Почему он должен идти на контакт со мной, когда он ждет человека в синем костюме? Что же делать, а? Объяснять ему? А вдруг это не он? Он. Наверняка он. Он ответил мне по-русски. Дурак! Зачем он отвечал мне по-русски, если не хочет засветиться? Машинально? Разве ж так можно?!»

— Пани! — крикнул мужчина у нее за спиной. — Чекайте1, пани!

Он подбежал к ней, запыхавшись. Лицо его было бледно, губы — Аня очень четко увидела это — пересохли и потрескались, сделались чешуйчатыми, как у мальчишек после первых заморозков, когда они сосут сосульки и заедают их снегом.

— По-моему, она недавно уехала с попутной машиной, — сказал мужчина, — уехала та старуха, понимаете? С попутной машиной уехала...