Майское лето

– Ты планировал так?.. – спросила тихо Нина, когда он немного отстранился.

– Нет, – он слабо улыбнулся, – просто не мог не поцеловать.

– Мы так долго к этому шли, – прошептала Нина, – должно было быть так же впечатляюще, как в лучших фильмах старого Голливуда, а получилось… – она легко провела губами по его щеке, – получилось лучше всего на свете…

Они постояли в тишине еще несколько минут, иногда совсем легко касаясь друг друга губами, а потом Никита тряхнул головой и сказал, бросив взгляд на наручные часы:

– Так, черепашка, мы с тобой через пять минут будем ужасно опаздывать.

– Почему это я черепашка… – проворчала Нина, пока он выглядывал в окно, чтобы убедиться, что никого поблизости нет. – Куда мы идем? Опять ресторан под открытым небом?

– Почти, – улыбнулся, а потом прыгнул.

Ступни сразу обожгло. Хоть и второй этаж и трава смягчила падение, а все равно ощутимо. Он повернулся, чтобы поймать Нину. В этот раз ему удалось не уронить ее.

– Если это ресторан под открытым небом, – сказала она, натянув рукава свитера на ладони, – надеюсь, ты прихватил стеклянную посуду.

– Можно было стеклянную? Я думал, необходим именно фарфор…

– Это ирония или сарказм?

– А что такое сарказм? – он спросил это искренне.

– Ну, насмешливое замечание. Чуть жестче, чем ирония.

– Нет, я не насмехаюсь. Шучу просто…

– Тогда ты иронизируешь.

– Ладно…

– Погоди, так тарелки стеклянные, фарфоровые или одноразовые…

К этому времени они уже выбрались с участка и шли вдоль леса. Тихо шумели верхушки сосен. Вдруг Нине на нос упала огромная толстая капля.

– Ой… – сказала она, забыв про тарелки. – Все-таки будет дождь. А то он весь день собирался… Собрался наконец.

Никита посмотрел на темное, покрытое тучами небо.

– Будем надеяться, что сейчас польет пару минут, а потом прояснится… иначе сюрприз станет менее… – он задумался, подбирая слово. – Скажем так, не таким приятным на вид, как мог бы быть.

Нине стало интересно, что он задумал. И она собиралась задавать вопросы, когда Никита вдруг взял ее за руку и повел в сторону заброшенного амбара посреди поля. Амбар почти таял в темноте, только сверкание молний позволяло разглядеть ветхое здание.

– Пришли, – сказал Никита. – Надо только, чтобы дождь закончился. А то толку от амбара будет мало.

Они вбежали внутрь как раз в тот момент, когда у неба как будто расстегнули молнию, и вода хлынула со всей силой. В амбаре пахло странно. Нина не могла точно определить запах, это была какая-то смесь свежести, скота и соломы, которая, как ковер, покрывала деревянный пол. Никита прислонился к стене и посмотрел на часы.

– К которому часу дождь просто обязан прекратить лить? – спросила Нина, остановившись около него.

– Двадцать три сорок пять.

Нина нахмурила брови:

– Погоди… время моего рождения? – она вспомнила, как пару дней назад он спросил у нее, когда точно она появилась на свет.

– Ой, я родилась почти на следующий день, еще пятнадцать бы минут – и все… – ответила она тогда.

– А что, разве принципиально: день позже или раньше? – спросил он.

– Ну как… Вот как-то я ради интереса ходила к астрологу. И она сказала мне, что я родилась под очень счастливыми звездами. Там, знаешь, каждые четыре минуты имеют значение. Так что, может быть, родилась бы на следующий день – и была бы совсем другим человеком. Может быть, даже тебя бы не встретила.

– Я не верю в астрологию, – улыбнулся Никита.

– А в судьбу веришь?

Он пожал плечами:

– Да не знаю… хочется, конечно, верить, что я бы встретил тебя, даже если бы родители не умерли и я бы остался жить в Осетии… Не знаю. Но все равно все получается так, как надо. Жизнь ведь штука неглупая… Если мы встретились, значит, так нам обоим нужно. Не встретились бы… Значит, нам и не нужно было. Значит, ничего бы не потеряли.

– А так, получается, должны что-то приобрести?

– Получается, должны. Или научиться чему-то, – сказал он.

Дождь мерно барабанил по крыше амбара, а Никита и Нина целовались.

– У меня уже губы болят… – сказала Нина с улыбкой. – Дорвались, называется. Так что за подарок?

Никита медленно покачал головой.

– Кажется, затихает… – сказал он, прислушавшись.

Капли становились все реже и реже. И наконец стало так тихо, что было слышно их глубокое дыхание.

– Так, ты постой здесь, а мне нужно проверить, разошлись ли тучи, – сказал он и поднялся по ветхой лестнице, которую Нина сразу и не заметила.

Без Никиты амбар сразу превратился в холодное и унылое место, в котором ходил ветер и скрипели все доски. Когда стало уже совсем жутко и Нина даже успела припомнить одну сцену из «Астрала», Никита появился на верхних ступенях:

– Идем, небо прояснилось. Слушай, а ты реально удачливая…

– Я же говорила, счастливые звезды, каждые четыре минуты… – сказала Нина, опираясь на его руку. Слишком хлипкие были ступеньки, она боялась провалиться.