Махинации самозванца

Пока Алёна в дальнейшем не накосячила, я унёс её спать в номер. Это чудо, даже бухая в мясо, пыталась ко мне приставать. Если кто думает, то вот он твой шанс, бери и владей.

Дураки или тридцатилетние дуры, начитавшиеся женских романов. Всё сложнее в местных традициях. Нельзя так. Просто поверьте мне. Мне лень объяснять все нюансы местных традиций.

Глава 6

О наёмниках

Может, я и зря загонялся о вчерашнем. Мальчики, поймите, похмелье – это не треск головы, а мучения совести или даже огрызков совести. Я ехал на Колбаске, обнимая Алёну, и скрипел зубами в очередном приходе памяти. Ну давай! Думаешь, самый умный, поймал меня на противоречии?!

Всё просто. Ехать в одном седле с девицей тут можно. Поясню для тугодумов. Ехать в одном седле для романтиков это способ полапать свою пассию прилюдно. Кратко, женские седла есть. Бабы ездят обеими ногами на правую сторону. Это аксиома. Иногда допускается ехать в одном седле с мужчиной, спереди женщина, чтобы с седла не навернулась. Впрочем, моя пошлячья сущность подозревает, чтобы обнимать за жопу пассию…

Поясню для дебилов. А куда мне сажать Алёну?! Карет у нас нет. Сажать в седло не вариант по многим показателям. А я вроде как назвался родственником. Кому как не мне теперь держать за неё ответ…

Наверное, со стороны мы были впечатляющи. Два десятка дебилов, половина на конях, половина топчет землю пешими, и тут такая фифа в белом на коне в одном седле с бароном, судя по флагу оруженосца…

Если честно, то мне, несмотря на пофигизм похмелья, хотелось схлестнуться. И так, чтобы без детских соплей. А вам не понятно, почему мужики убегают умирать на Донбасс по краткому призыву Родины?! На хрена кидают детей, жён и едут на перекладных? До сих пор не поняли?! Смешные. Не понимайте дальше. А я не сдам своих…

А сейчас я скажу то, что никакая баба не простит. Умная сделает вид, что не услышала, глупая наедет.

Жму за жопу она обнимает за плечи, а по-другому в одном седле и нельзя. Понимаю, всё хреново. Запах хороший, лицо милое, есть за что подержаться, но есть «но». Можете это счесть за морализаторство, за похмельный синдром, за старческую немощь. Так пофиг кто как понимает. Говорю, как есть. Не мальчик уже, чтобы доказывать мальчикам свою крутость количеством забитых палок.

В общем, Алёна старалась как могла. Елозила в седле, чуть ли не кусала за шею. Тёрлась, чем можно и нельзя. Лапала руками якобы для удержания баланса…

Я терпел. Я барон, недобарон, а не Бог! Она совсем тормоза потеряла, есть вещи, что и дворянкам постыдны.

Ах да. Насчёт дворянок. Алёна – дорогая штучка. Дурында, свалилась мне на голову и принесла новые проблемы. Она дура! Малолетка… Но кто я после всего, если её брошу?

С другой стороны, а кто я такой, чтобы её судить. Хам, Кудрявый и Колпак ещё большие номера откалывали, да такие, что слава пошла по всей большой Родине. Мир вашим душам, Хам, Колпак, Кудрявый. Илюха, Леха, вы были большими сволочами, но я не забуду…

Хрен с ними, выдохнул и забыл. Я не баба в приходе гормональных циклов. Ай-яй-яй, шовинист, женоненавистник, импотент, урод, сволочь!

Зая. Успокойся. Не провоцируй…

Вам всё, может, это просто представится, а у меня головняк. Легенда трещит по швам. Моя родня женского пола, что не имеет ни служанки, ни документов. Вам, может, и смешно, но каково мне. Для сравнения представьте себе негра в Москве без паспорта и связей.

Понятно, что кому-то придётся возвращаться обратно в столицу. Дуракам поясню: для подделки документов. Со мной вариант отпадает, на меня всё завязано. Ивару и Могру такое поручать, значит, заранее быть уверенным, что всё пропало. Выход – ехать адвокату, тем более что это в его сфере…

В это время Алёна спала у меня на плече, обнимая ручками за шею. Нашёлся престарелый принц, что за тебя жопу рвёт…

В следующей деревне, в трактире, дурачок Вир что-то бренчал на местной балалайке про неразлучную любовь. Признаться, в тот момент я хотел порвать его на куски руками. Уё…к, что это он?! На кого намекает?!

От исполнения своего желания меня остановила только Алёна. Сидя с ней на одной скамейке, невольно чувствуешь её. Ей нравилась песня. Обществу нравилась песня. И я придавил свои эмоции. После его придавлю, без всякого шума…

Деревенские топали по полу правой ногой, их аналоги нашему рукоплесканию, а я тихо приходил в себя.

– Красиво спел?! – шептала мне Алёна по-русски. – Он такой милый…

Я тихо ухмыльнулся ей в ответ. Но что-то мне подсказывает, что я опять, случайно пропалился. Ухмылка была кривой. Хреновый признак. Признак, что у меня опять наворачивает башню.

В следующей деревне всё началось по старой проверенной схеме. Алёна всё так же чудила в таверне. Я молчал и скрипел зубами. Могр давал подзатыльники новобранцам. Ивар смотрел на всех, как на дерьмо.

Ич Освир уехал несколько часов назад. Я рискнул. Дал ему пятьдесят золотых. Кто не понял. Доспехи для рыцаря в пограничье стоят десять золота. Они же в столице стоят два десятка золота. Крестьянин в пограничье может прожить год на два золотых и при этом содержать семью.