Махинации самозванца

– Спокойные… – отмазался я. Фари на тебя нет, какая там к чёрту Кайя или Халла. Алёну я заткнул просто. А может, не её заткнул. Может, просто себя заткнул, а она побоялась мне сказать…

– Это мне? – визжала она.

– Тебе. Кому же ещё. Не мне же…

Дарю подарок, а сам чувствую себя сволочью. Что же это за скотина я. У неё свадьба на носу, а я тут такие подарки делаю. Дурак. Хотел сделать сюрприз, но, походу, перестарался. Не чужая же ведь. Первая и единственная из земляков. Ту тварь, что меня пыталась шантажировать, сразу вычёркиваю из списка своих…

Подготовить мерки туфелек и так, чтобы совпало. Это стоило мне немало. Не только денег, но и нервов. Впрочем, результат меня порадовал. Полный восторг от Алёны, а большего мне и не надо…

Ты что считаешь, что я прогнулся?! Что ты знаешь, малолетка! Понеси на руках тело её. Жара, потому кажется, что она жива. Какое там хоронить. Она жива. Лучше дарить живым, чем мёртвым. Представь своим куриным мозгом, что ты несёшь на руках свою любовь. Жара. Потому тело на твоих руках кажется живым…

Нахлынули на меня воспоминания. Лучше дарить живым, чем потом сожалеть, что не сделал…

* * *

С Адрусом мы ужрались до соплей. В борделе кто нас тронет, так что мы немного расслабились. Нас страховал Ивар, не считая Гумуса. Честно говоря, одного Ивара хватит на случай напрягов. Ивар сам по себе боевая машина, сначала убьёт, а потом будет задумываться.

Я не буду говорить о своём моральном облике. Советское воспитание заставляет меня стесняться естественного. Не дай бог, мне кто-то начнёт это выговаривать, самоубийцы.

Боевая единица живёт ради Родины. Даже если Родина плюёт на него. Даже если он неугоден Родине… А по сути, единице плевать на Родину. Единице не плевать только на братство. Пока живы братья по батальону, полку, то и Родина живёт.

– Ты совсем охамел… Кхе-ем-кх… – кашлял Равур. – Я устал от твоих… Кхе-кх…

– А что я сделал?

– Что ты не сделал?!

– И что я не сделал?

– Хватит устраивать из моего дома бордель! – кашлял старик.

– Какой бордель! Алёна невинна! Равуром клянусь! Ну по крайней мере, я её не трогал!

– Я про тех четырёх, что ты притащил с Адрусом…

С кор-сэ́ мы и вправду немножко охамели. Пьяные дебилы. Ну точнее, я пьяный дебил, а он не только пьяный…

Поборники совести и трезвости, заткнитесь… Я – это я. Мне вместо ваших воплей более весомо другое. Алёне понравились подаренные ей туфельки. А вот так. Я пытаюсь прятать голову в песок, как страус, стучащийся в бетон. Сам понимаю, что это косяк, за мной почти две тысячи моего населения (до штурмов было почти три), но ничего с собой поделать не могу…

Мы ужрались. Бывает. Троюродную тётушку послали по инерции. Малолетнюю, какую-то там кузину троюродной тётушки чуть не использовали. А что вы ждали?! Пехота, мазута отдыхает…

Под разрыв башни выяснилось, что нас покинул Ивар. Мы его где-то потеряли. Это пьяное в зюзю тело решило сбежать от нас. Дурак! Мы же, когда опохмелимся, найдём тебя…

Ивара я почему-то стал искать через Странный город и жреца. С Халмором вышло нелепо. Вышло так, что он меня накурил. Я повторно соврал о своём видении. Наркоман чёртов. Он, наивный, думает, что я ему своё сокровенное начну высказывать.

Видел трассеры. Разрывом порвало Сашку. Это смешно. Кто может – тот поймёт. Как это смешно видеть серо-красные обрывки кишок и костей…

Порвало. Пыль в глазах. Проморгался. И его уже нет. Ты ещё этого не понимаешь. Смеёшься. Не так! Хохочешь! Трясёшь головой, моргаешь. Трёшь пыль из глаз. А Сашки уже нет… Сзади кто-то орёт, а ты его не слышишь. Слышишь только: бум-бум-бум…

Я тебя не любил. Я тебя ненавидел. И ты меня. Но ты не должен был так уйти. На хрена ты сдох?! Помнишь, падла, как мы пришли с увала. Я в наряд, а ты проставился сержантам. Прощаю. Саня, на хрена ты сдох?!

Это видение ничем не отличалось от того, что я видел. Такая же злоба, а я мечтаю о покое и умиротворении…

– Ты здесь… – сквозь туман дыма шелестел голос жреца. – Что видел?

– Тут я…

– Что видел?

– Синяя река. Плот. Дева на плоту… – мне не впервой врать психологам. Они враги, они чужие. Им нельзя говорить правду…

– Врёшь…

– Вру. И что?

– Себе не ври.

– Всё равно сдохну.

– Потому ты наш…

Едрён-батон. Чтобы я ещё поехал к этому упырю. Мне своих кошмаров не хватает, чтобы дополнительно видеть у него. Сука память. Без памяти мы никто. А с памятью мы психи.

– Ваден… У тебя опять голубые глаза… – голос Гумуса. – Тебя опять наворачивает…

Трясу головой. Я на Колбаске. В смысле сижу в седле.

– Гумус. Надо выпить. Я боюсь сорваться…

В таверне, впрочем, я ненадолго застрял. Я поехал к Ивару, точнее к той, у кого он мог быть. Чтобы вы меня поняли. Ивар идеалист до мозга костей. Верит в невинных дев, драконов и эпических злодеев. Короче, идеальное мясо для любого режима.

Ивар до увольнения жил к казарме, а теперь ему жить негде. Где мне его искать? Три варианта: на помойке, у меня и у дурочки, грезящей жеманными рыцарями, подружки покойной Халлы.