Маккой X. Целуй — и прощай! Кокс Дж. X. Безутешная вдова. Пайк P. Л. Побег из Синг-Синга

— В одиночку этого никто и не сделает, — заметил Керби. — Разве что очень повезет. А вы возьмите меня в помощь. Я теперь, конечно, только частный сыщик, так что на поддержку властей рассчитывать не могу, но у меня за плечами немало лет работы в полиции, так что расследование убийства — это по моей части.

Кент согласно кивнул и придвинул свой бульон.

— Думаю, вдвоем у нас получится неплохо. Мне поможет мой былой опыт, да и действовать я теперь смогу без оглядки на начальство. Ну, а вы со своей карточкой прессы можете проникнуть куда угодно. Да и люди разговорчивее с газетчиком, чем с полицейским, даже бывшим.

Выложив это, Керби занялся своей телятиной: выжал на нее лимон и полил картошку кетчупом. Внимательно приглядываясь к нему, Мердок вспомнил все, что слышал про этого человека, и решил, что его впечатление то же: знающий, но самолюбивый человек, которого хорошо иметь союзником и не дай Бог — врагом.

Подняв на него глаза, Керби стал рассказывать о своей службе в полиции, прямо скажем, без ложной скромности, и наконец заявил:

— Не буду вас обманывать, утверждая, что горю желанием отомстить за старого друга. Мы были совсем не так близки — слишком во многом расходились во взглядах. Но все равно, он мне помог, когда я нуждался, он уступил мне половину конторы, притом бесплатно, пока я не раздобуду денег. Он рекомендовал меня клиентам при случае, и этого я никогда не забуду. Но я не буду врать, что только потому хочу заняться расследованием. Мне нужна реклама, поймите. Я надеюсь превратить наше бюро в небольшое, но процветающее агентство. Мне нравится эта работа. Вот и получается, что если вы занялись делом только в память о Томе, то я думаю и о собственной выгоде.

Откровенность произвела на Мердока впечатление. Он спросил:

— Иначе говоря, вы рассчитываете использовать меня в своих интересах?

— Если я окажусь полезен, вы в прессе не станете преувеличивать мои заслуги, но и замалчивать не будете. Вот почему я и предлагаю вам союз. Или лучше назвать это иначе? Ведь не со всем пойдешь в полицию, правда?

Мердок совершенно искренне согласился и пожаловался, что не знает, с чего начать. Но потом решил рассказать Керби про два обстоятельства, о которых тот ничего не знал, и начал с происшествия в квартире Тома.

Серо-зеленые глаза Керби широко раскрылись, он тихонько присвистнул.

— Черт побери, вас же просто могли подстрелить!

— Пожалуй, если бы я включил свет.

— Вот именно! Вы же застали его на месте преступления. И раз вы его увидели, ничего не оставалось, как вас убрать…

Покачав головой, он нахмурился.

— Но зачем вы пошли туда? Ведь полиция обыскала квартиру?

Кент сознался, что теперь понимает несостоятельность своей идеи, но тогда ему казалось, что полиция могла что-то проглядеть.

— А потом ко мне явилась парочка гостей, — продолжал он, — возможно, тех же самых, что напали на Салли Фишер и утащили сумочку.

Он подробно изложил, как все было, и слова Бекона насчет этих типов. Имен ему лейтенант не назвал, но они известны.

— Сегодня их выпустят под залог. Бекон надеется через них выйти на заказчика.

— Тут и я могу помочь, — заявил Керби, — узнать, кто они такие. У меня есть связи среди знающих людей. Да, точно, это может стать ниточкой…

Он опередил Мердока, когда официант принес счет.

— Не спорьте, — услышал Кент в ответ на свои протесты, — раз я в этом разговоре был заинтересован, то имею право вас угостить.

Положив на стол полтинник, Керби отодвинул стул.

— Если не найдете лучшего подхода, думайте об Олдерсонах, — посоветовал он. — Попытайтесь поработать изнутри — вы со всеми там знакомы. А понадобится помощь снаружи — предупредите меня.

Подмигнув, он добавил:

— С удовольствием займусь той блондинкой, как ее зовут, Рита? Просто куколка… Я зайду позднее и посмотрим, что нам удалось узнать. Ладно?

* * *

Оказалось, в фотостудии его опять ждали: Делани, завидев его в коридоре, крикнул, что в приемной какая-то женщина.

— Имени не назвала, сказала только, что вы ее друг.

Обойдя перегородку, отделявшую его кабинет, Кент увидел на стуле у окна миловидную женщину лет тридцати, вполне зрелую, но сохранившую свежий цвет лица и прекрасную фигуру. Женщина была в черном. Звали ее Элис, фамилию он не помнил — для него она всегда была дочерью Тома Брейди.

При его появлении она поднялась, протянув к нему руки. На мгновенье черные глаза наполнились слезами, но она постаралась их прогнать и даже выдавить из себя улыбку. Когда наконец заговорила, голос звучал напряженно, но спокойно — она сумела взять себя в руки.

— Здравствуй, Кент.

Мердок не знал, что сказать. В голове его мелькало множество мыслей, но таких пустых и неуместных, что он смог только откликнуться эхом:

— Здравствуй, Элис.

Огляделся и понял, что это малоподходящее место для разговора.

— Пойдем отсюда.