Макс Вебер: жизнь на рубеже эпох

После разговора с Гёре и сообщения из Страсбурга о том, что и там уже никто не рассчитывал на свадьбу, молодым предстояла официальная помолвка. Она была объявлена на Троицу в 1893 году. Теперь оставалось только заключить брачный контракт. В своем письме к Марианне Вебер ловко перетасовал чувства, брачный контракт перетасовал имущество. У Марианны было влечение к будущему супругу и приличное состояние, у него — ни того, ни другого. К возмущению Вебера, финансово–правовые вопросы представители старшего поколения–дед Марианны и его брат, отец Вебера, — решили между собой. Так же, как это было в семье Макса Вебера–старшего, муж получил полное право распоряжаться состоянием жены. 20 сентября 1893 года Макс и Марианна Вебер поженились.

ГЛАВА 7. Сельскохозяйственные рабочие, биржевые игроки и «политически необразованное мещанство»

Вы — благородный империалист, господин профессор! Вы грезите о мирном мировом господстве, но Вы же знаете, каким образом его завоевывают!

Берта Ласк

Уже в январе 1891 года Максу Веберу не терпелось выйти, наконец, из этого промежуточного состояния наполовину состоявшегося и наполовину начинающего ученого. «Как бы ни манила меня научная деятельность, признаюсь, я с ужасом думаю о том, что из дожидающегося должности практиканта и асессора без жалования я превращусь в точно так же ждущего должности и не имеющего жалования приват–доцента»[163]. Однако наука как раз и была залом ожидания. Вебер надеялся получить такое место, которое бы позволило ему параллельно заниматься исследованиями. Но непродолжительные поиски в этом направлении, в частности, попытка получить место юрисконсульта Бремена, не увенчались успехом. Зато в исследованиях Веберу теперь удается удовлетворить свое «страстное стремление к практической деятельности»[164]

. Если до этого, в своих квалификационных работах, он занимался далекими от современности темами, такими как система межевания земель в античности или торговые общества в эпоху Средневековья, то теперь он обращается к настоящему и в первую очередь к тому, что позднее он назовет «самой судьбоносной силой нашей современной жизни»[165] — к капитализму.

Когда сегодня речь заходит о капитализме XIX века, об индустриализации или об эпохе позднего грюндерства (1870‑е), то перед мысленным взором невольно встает Рурская область или Манчестер, Чикаго, Берлин или Лондон с их фабриками, железными дорогами, банками и биржами. Еще в 1848 году Карл Маркс и Фридрих Энгельс в «Манифесте коммунистической партии» так охарактеризовали современный капитализм, отталкиваясь от проблемы отношений между городом и деревней: «Буржуазия подчинила деревню господству города. Она создала огромные города, в высокой степени увеличила численность городского населения по сравнению с сельским и вырвала, таким образом, значительную часть населения из идиотизма деревенской жизни. Так же как деревню она сделала зависимой от города, так варварские и полуварварские страны она поставила в зависимость от стран цивилизованных, крестьянские народы — от буржуазных народов, Восток — от Запада»[166]. Субъекты капиталистического развития — это фабриканты, торговые конторы, портовые города и метрополии.

Вебер, впрочем, начал исследовать капитализм и процессы рационализации в современных обществах, которые будут интересовать его на протяжении всей жизни, под совершенно иным углом, а именно с точки зрения сельского хозяйства. Это было связано не только с его изысканиями в сфере римского аграрного права, но также с простой и очевидной идеей о том, что общественные преобразования с одинаковым успехом можно отслеживать как по росту нового, так и по изменению устоявшегося в обществе. Вебера с самого начала его исследовательской работы занимает вопрос, объединяющий историю с социологией: не разумнее ли изучать современное состояние общества через анализ именно тех его исторических структур и характеристик, которые уходят в прошлое? Другими словами, тот, кто хочет стать свидетелем рубежа эпох, не прогадает, если постарается встать одной ногой перед этим рубежом, а другой — за ним. Поэтому индустриализацию, как считал Вебер, лучше всего изучать в деревне.