Malaria: История военного переводчика, или Сон разума рождает чудовищ

На базар члены коллектива советников и специалистов отдельной бригады радиоразведки попадали раза два-три в неделю, обычно перед обеденным перерывом. Разумеется, подобные поездки официально не поощрялись. Во-первых, в посещении ангольских рынков всегда таилась скрытая опасность попасть под огонь не поделивших что-либо торговцев, пьяных солдат или местных бандитов. Вполне можно было стать и жертвой банального ограбления. Во-вторых, теоретически советские граждане не имели права продавать и покупать что-либо за местную валюту — «кванзы» — без возможности, в случае чего, объяснить компетентным органам источник ее получения. Единственным официальным способом получения ангольской валюты являлся обмен долларов по грабительскому курсу в местном банке. Разумеется, с точки зрения граждан СССР, пойти на такой шаг мог лишь человек, перенесший менингит с тяжелыми церебральными осложнениями. Практически все советские, обитавшие в Анголе, предпочитали получать кванзы за счет продажи утюгов, кипятильников, ситца, постельного белья, одеколонов и фотобумаги, привезенных из СССР. Еще одним источником инвалютных поступлений являлась спекуляция полученными по разнарядке пивом и газированной водой с местных заводиков. Сначала, когда Лейтенант в первый раз получил причитавшиеся ему четыре ящика, он предпочел их просто выпить. Это решение было вполне естественным для находившегося в Африке белого человека. Но когда зашедший в его квартиру Семеныч увидел початый ящик, он тут же категорически высказался в свойственной ему манере:

— Не всех дурных война убила! Ты что? Тормозной жидкостью опохмелился?

Оказалось, что, продавая на «прасе» — то есть рынке — полученные за копейки пиво и «газозу», можно было заработать не только на фрукты и овощи, но еще и на бутылку хорошего виски или «гаррафу» португальского «тинто».

[11]

Сегодняшняя «праса» отличалась хорошим предложением и низкими ценами. Это явилось результатом «дуплета». С одной стороны, УНИТА разграбила колонну снабжения, двигавшуюся на Восточный фронт. С другой, в Уамбо без потерь дошла колонна, предназначавшаяся фронту Западному. В итоге украденные как правительственными, так и партизанскими интендантами продукты попали на один и тот же рынок. Накануне Лейтенант тщательно отмыл и высушил свои ношенные четыре года румынские кроссовки с подошвами разного цвета и вдел в них свежие белые шнурки. Эта нехитрая предпродажная подготовка принесла ему солидные дивиденды: пять кило картошки, целый мешок бананов и маракуйи, банку сухого молока, а также большую бутылку португальского бренди. Рядом делал свой бизнес переводчик Сашка. Умеющий развеселить базарную публику, сегодня он умудрился «впарить» местным довольно экзотический продукт: душистый советский глицерин, подкрашенный зеленкой и залитый в бутылочку от польского одеколона «Варе». Получившему этот парфум чернокожему спекулянту пришлось расстаться с двумя ящиками бельгийского пива. Глядя на то, с каким восторгом его клиент вдыхает запах глицерина и зеленки и как прочие соратники по рыночной торговле завистливо нюхают его пальцы, Сашка почесал еще не знавший бритвы подбородок и задумчиво вымолвил:

— Вот бл…дь: опять продешевил!

Когда удачно поторговавшие советники вернулись к машине, их ждал неприятный сюрприз. Выяснилось, что из легко открывающегося бака «буханки» местная шпана с помощью пластикового шланга слила бензин. Охраной средства передвижения занимался дядя Миня, а потому на него обрушился праведный гнев Ильича:

— Тебя здесь, довбень череповецкий, поставили своим красным рылом торговать? А?! Или за черными девками гоняться? Иди теперь и покупай этот бензин обратно! За свои собственные бабки!

До этого момента Лейтенант не думал, что красная физиономия парторга может покраснеть еще больше. Он ошибался. Провинившийся человек-акула стал еще более пунцовым и огрызнулся:

— У меня, товарищ полковник, не столько денег, как у вас! Я «зипами» от ангольских радиостанций не торгую! И пива получаю в два раза меньше, чем вы!

Попрепиравшись таким вполне одесским образом еще минут пять и повеселив всех остальных свидетелей спектакля, асессоры наконец решили собрать деньги со всех поровну и отправили дядю Миню за бензином. Пока парторг, скрежеща зубами, с помощью знаков и ругательств торговался с ухмылявшимися ворами, произошло еще одно нежданное событие.