Мальбрук домой собрался (СИ)

Часть 1. День, который был четвергом. Три

Открыв дверь, я поднялся на несколько ступенек и огляделся в поисках Нататулечки. Долго искать ее не пришлось.

Игроку «Нататулечка, 1 уровень» было лет 25, она была очень красивой и не очень везучей девушкой. Эффектной блондинке, одетой в яркий зеленый костюм, пришла в голову не самая лучшая идея попытаться спастись на машине. По дороге она собрала огромный хвост из сагрившихся на нее зомби, а чуть позже судьба бесстрастно выписала ей смертный приговор.Ее кроваво-красный спорткар заглох на противоположной стороне улицы аккурат напротив входа в наш магазин. И заглох, судя по всему, всего несколько секунд назад. Наверное, у нее оставались теоретические шансы спастись, ели бы она сразу выпрыгнула из машины и постаралась бы убежать. Но она так и сидела в машине с белым лицом, вцепившись в руль.

С первого же взгляда я понял, что помочь несчастной девушке никак не смогу – пять-шесть зомби уже стучали по поднятым стеклам или карабкались на автомобиль. Еще несколько десятков подбегавших переродившихся должны были вот-вот присоединиться к ним. Кстати, вопреки стереотипам, бегали зомби довольно быстро, никак не медленнее людей. А вот мне надо было не менее быстро исчезнуть, пока кто-нибудь не сагрился и на меня. И тут девушка, как будто что-то почуяв, повернула голову и встретилась со мной глазами.

Нататулечка действительно была очень красивой, даже заплаканные глаза и растрепанная прическа, наспех собранная в хвостик, только подчеркивали эту красоту.

– Помоги!

Мне показалось, или я действительно прочитал в шевелении губ за стеклом это слово?

Я молча покачал головой и нырнул обратно в магазин. Хлопнула дверь, стукнула щеколда. Девчонки уставились на меня, я же молча увлек их за собой в подсобку, подальше от происходившего над нами. Хорошо, что дверь в подсобку закрывалась плотно – звуки с улицы туда практически не долетали.

Мы сидели молча.

– Папа – Дваша ожившей совестью посмотрела на меня – Папа, Нататулечка исчезла из списка.

Я молчал.

– Папа, что там случилось?

Я молчал.

Когда молчание стало совсем нестерпимым, я наконец выдавил из себя:

– Дочь, ты мне веришь?

–Да, пап. Но почему…

И тут я ее перебил:

– Да потому что я не бог! – заорал я – Да, дети, папа – не бог! Рано или поздно вы должны были это узнать. Я не всесилен, доча, особенно сейчас. В оправдание могу тебе сказать – меня это совсем не радует! Поверь, мне сейчас стыдно так, что твой стыд за убежавшего папу по сравнению с моим – муравей перед слоном. Но по-другому было нельзя. Или погибала она, или мы погибали все. Или – или. Варианта «не погибнет никто» не предлагалось. Его не было, понимаете?

Я проорался, немного успокоился и после секундной паузы продолжил уже без крика.

– Это война, дети. Умные люди давно сказали – на войне платишь за каждый шаг и платишь очень дорого. У нас нет таких денег, чтобы рассчитаться со всеми сейчас. Но если что-то решил, что я этот должок забуду – он зря так решил. Я не забуду. Я никогда его, блин, не забуду!

Я опять сорвался на крик и, чтобы заглушить внутреннюю боль, стукнул в стенку кулаком.

– Жди, тварь! Я приду!

– Пап, ты про кого? – испуганная истерикой, пискнула Раза.

– Про тех, кто все это сделал с нами. Я не знаю, кто они, но я их найду. Клянусь.

Я посмотрел на испуганно притихших детей, и в который раз обозвал себя идиотом. Нашел время и место для пафосных клятв.

– Но сначала мне надо сдать двух вредных девочек их красавице-маме. И это гораздо важнее, чем спасать мир и цивилизацию.

– Папа… – Раза иногда бывает жуткой занудой – Ну перестань, а? Какое еще спасение мира, какая цивилизация? Что мы можем? Нас всего трое, а нам всего двенадцать лет.

А посмотрел на девчонок. Они смотрели на меня – очень серьезно и пытливо. И я понял, что самый важный вопрос задан. И все будет зависеть от того, сумею ли я ответить на него. Они ведь уже не дети, их не обманешь и сказочкой в ответ не отделаешься. А если человек перестает верить в победу – то он уже проиграл. Это я знал доподлинно.