Мальчик и море

– За беседкой, – тихо продолжал Саша, – за беседкой, где забор, они сделали подкоп, и пролезли на ту сторону, мы закидали дырку ветками, чтобы незаметно было. А там землянка, и они в засаде сидят, ждут врага.

Вера быстро вскочила на ноги.

Последовал взрыв возмущения. Дети зашипели:

– Ябеда, предатель…

– Замолчите! Замолчите! – начала кричать она.

Дети испуганно притихли. Такое с ней впервые, за все четыре года работы в детском саду, она первый раз кричала на детей.

Вера выскочила во двор, обогнула корпус, пробежала между аллеями, засаженными левкоями, и выбежала за ворота. Подкоп. За беседкой. Что за дети? О только бы! Только бы они были там! Она обогнула забор в том месте, где находилась беседка, прошла еще немного вниз по склону, и огляделась. Кусты! Вот там точно! Она ринулась туда, в самую гущу. И услышала голоса: «Кто-то идет! Боевая готовность!». Сердце ее возликовало, она ощутила небывалое облегчение: «Ну, Женя, сейчас будет тебе боевая готовность!». Подбегая ближе, она увидела, что из ямы торчат четыре зеленых каски. Ну бойцы! Держитесь!

***

Беглецы получили заслуженное наказание, с родителями провели разъяснительные беседы, затих шум и гам, и к концу дня все начали потихоньку расходиться.

Вера сидела одна в комнате для воспитателей и смотрела в открытое окно. Со двора доносились голоса. «Когда же они все уйдут?» – думала она. Ей хотелось скорее попасть домой, никого не видеть и не слышать

Если она сейчас выйдет, то придется идти с кем-нибудь и обсуждать сегодняшнее происшествие. А она и так вымотана дальше некуда. Таких волнений ей давно не приходилось испытывать. Она, ответственная за жизнь детей потеряла их, да еще и четверых сразу! Она любила их всех так искреннее и так преданно, ей нравилось возиться с ними, учить их, смотреть как, они развиваются и растут. И тут такое! Да как бы она это пережила?! Как бы она в глаза родителям смотрела, если бы они, скажем, утонули. Море, море, проклятое море, – думала она.

Она перевела взгляд на стены. Эта унылая комната казалась ей теперь еще более убогой: на пожухлых желтых обоях висели старые репродукции картин Айвазовского и выцветшие фотографии морских пейзажей. Да какой идиот мог их здесь повесить? Зачем? Если из окна видна кромка моря? Если оно повсюду?

Как же ей хотелось домой. Сегодня вечером она договорилась погулять по набережной с давней подругой, но усталость и стойкое нежелание общаться заставили ее отменить встречу. После таких переживаний – ей хотелось только одного – добраться до кровати и уснуть.

Голоса смолки. Разошлись что ли? Она встала с обтертого коричневого кресла и подошла к окну. У входа, на тропинке, стоял Саша и смотрел вдаль. Ждал маму. Она всегда опаздывает. Вкалывает на двух работах.

Какой он все-таки странный. Вдруг, Саша резко обернулся и посмотрел пряно на нее, она увидела его серо-зеленые глаза, которые сочились прежним спокойствием, и снова у нее промелькнула мысль: «его глаза, как море».

Девушка хотела отойти вглубь комнаты, но не могла оторваться от этого взгляда, Саша продолжал смотреть на нее, и казалось, что он едва заметно улыбается. Тишина. Стрекот цикад. Ветер с моря. И этот странный взгляд. Ей почему-то стало страшно. И тут Саша поднял руку и помахал ей, она кивнула в ответ и вгляделась вдаль – на горизонте был виден силуэт Валентины Сергеевны, матери Саши. Она шла медленно, сгорбившись. Мальчик отвернулся и пошел уверенно навстречу матери. Откуда он узнал, что она идет? Он же смотрел на меня? Может интуиция? Она начала собирать вещи и заметила, что руки ее трясутся. «Ну что за день!» – подумала она и нервно дернула молнию на сумке.

***

Вера с трудом поднялась на третий этаж старого кирпичного дома. Жара и зной сегодня особенно действовали на ее самочувствие. Господи, в 26 лет, с таким трудом добираться до квартиры? Что же со мной будет в сорок?

Она недобро усмехнулась своим мыслям. Повернула ключ в замке и зашла. Ее обдало прохладой сквозняка. Она прошла в комнату, швырнула сумку на пол и упала на кровать.

Долго смотрела сквозь открытую балконную дверь туда, в сторону моря, которое белело тонкой полоской на горизонте. Потом глянула на письменный стол, заваленный листами исписанной бумаги. Надо заняться переводами. Сроки поджимают, – думала она. Но сил никаких не было. Завтра. Завтра суббота, выходной день. И все же надо встать и приготовить ужин. А зачем? Есть не хочется. Ничего не хочется. Она испугалась собственным мыслям. Что же такое? Все же хорошо! Дети нашлись! Родители не высказали ей никаких претензий.

Не в силах понять свое состояние, она закрыла глаза и погрузилась в дрему. Отдаленный гул моря достигал ее ушей и действовал завораживающе.

Спи, спи, спи – будто кто-то шептал ей. «Его глаза как море», – промелькнуло у нее в голове, и она забылась в тяжелом сне.

***

– Саша! Саша! Саша!

Вера проснулась от собственного крика. В комнате было темно, за окном тревожно истерили цикады, заходясь в едином крике. Она вскочила, и бросилась к выключателю, по пути едва не сбив стул.