Мальчик со шпагой

– Не-а… Мне здорово клюшкой врезали. Я захромал, и меня отпустили. А ты еще не чемпион?

– Что ты! Тут еще такая заваруха будет!

Наташа объяснила Кузнечику:

– Видишь вон того беленького в черном костюме? У них с Серёжкой главный бой, самый последний в таблице.

– Ага, – сказал Генка. Но смотрел не на "беленького в черном", а на Наташу. И рассеянно улыбался.

А Серёжа, по правде говоря, чувствовал себя почти чемпионом.

Он не боялся встречи с Митей. Он знал, что все-таки сильнее. Правда, когда он выиграет бой, то у него, и у Мити, и у Огонькова будет по пять побед и по одному поражению. И между тремя претендентами начнутся дополнительные бои. Но ни за что на свете Серёжа больше не проиграет Володе Огонькову! А Мите Кольцову – тем более. Митька – молодец, но он устал…

Митя и правда устал. Он сам еще, наверно, не замечал своей усталости. Но Серёжа заметил ее, как только начался бой. Он в первые же секунды нанес Кольцову прямой четкий укол, и тот не успел взять защиту. Вернее, даже не попытался.

Все притихли. И непонятно, кто за кого болел. Многие – за Митю: он до сих пор так стремительно и весело шел к победе. Многие – за Серёжу: уж он-то имел полное право на первое место.

Если Кольцов выиграет сейчас, он получит жетон чемпиона. А Серёжа займет лишь третье место, потому что на второе в любом случае выйдет Огоньков. По очкам.

Но Кольцов не выиграет.

Серёжа снова пошел в атаку. Митя четко взял защиту и сделал ответный выпад. И еще!

Нет, зевать, оказывается, нельзя!

Но все равно Митька уже не опасен. Он бережет силы. Выжидает, атакует не часто. Можно передохнуть на миг, бросить взгляд на зрителей. Вон Генка и Наташа, устроившись на одном стуле, неотрывно следят за Серёжей. Вон Митина мама все комкает и комкает в кулаке платочек. Волнуется больше Мити. Еще бы! А его мама разве не волновалась бы? Наверно, тоже сидела бы неподвижно и повторяла бы про себя: "Ну, давай, Серенький. Ну, держись".

Я, видишь, держусь. Теперь уже нетрудно, все опасности позади. Впереди только победа. Ее несложно отвоевать у вымотанного Митьки…

Разве я виноват, что он так обессилел?

Ну да, я понимаю, что невелика честь – победить уставшего противника. Но что здесь нечестного? Ведь он сам устал в боях, а в спорте побеждает сильнейший… (Дзах, дзах, дзиу! Ух ты черт! Уже три – два. Он еще держится, он еще жмет из последних сил. Он даже не понимает, что все равно проиграл.) Нет, я не виноват. У каждого своя сила и свое умение. Ведь это спорт. Не только спорт?

Да, я помню, что говорил д'Артаньян. Не тот молодой и отчаянный, из "Трех мушкетеров", а старый, поседевший в боях д'Артаньян из длинного и печального романа "Виконт де Бражелон". Он говорил, что не в умении владеть шпагой заключается доблесть и честь человека. Она в самом человеке… Но разве я дерусь против совести? Разве Мите Кольцову, который на два месяца позже меня пришёл в "Эспаду", мало третьего места? Это же все равно и слава, и почет, и диплом… Да, диплом, конечно, не понесешь в класс, не будешь хвалиться. Другое дело – маленький золотистый жетон на школьной курточке: "Чемпион "Эспады". Он сам говорит за себя. Говорит всем, кто не верил и раздражался, кто усмехался, глядя на тихого щуплого пацана.

Но разве это будет честно, если Митька не по правде выиграет последний бой?

Но почему не по правде? Ведь он бьется до конца, из последних сил. А перевес в одно очко разве не может быть просто случайностью?

(Ж-жах! Выпад, второй! Что он делает? Идет уже напролом! Ведь стоит Серёже ответить поточнее – и все.)

Но он еще держится, Митька Кольцов. Он все еще верит в себя. И тут даже не надо поддаваться. Просто немного расслабиться. Ведь и он, Серёжка Каховский, имеет право уставать…

Мама прижала Митю к себе, обхватив за плечи. И он полминуты стоял неподвижно, уткнувшись ей в плечо. Только острые лопатки ходили от дыханья под промокшей футболкой. Данилкина компания прыгала вокруг и радостно хлопала по спине победителя, иногда попадая по руке матери…

Потом, уже переодевшись в форму, финалисты построились, и Олег вручил дипломы. А Мите приколол жетон.

Потом опять все смешалось.

Зрители и участники расходились: впереди была еще половина выходного дня. Солнечный, синий от безоблачности и осеннего холода, он бил в окна и звал на улицу.

Серёжа тряхнул плечами, прогоняя усталость, улыбнулся.

– Ты не расстроился? – участливо спросила Наташа.

– Третье место – это ведь тоже хорошо, – сказал Генка.

– Все хорошо, – сказал Серёжа. – Знаете что? Пойдем сейчас ко мне? Я вам покажу, какую башню отгрохал на своем замке. А потом что-нибудь придумаем.

Олег прошел мимо, на ходу попросил:

– Сергей, останься, если можешь. Надо порядок навести, оружие убрать.

Наташа и Генка сказали, что подождут.

Вокруг Мити и его мамы все еще толпились друзья.

– Олег Петрович! Серёжа! – позвала она. – Знаете что? Приходите сегодня к нам! Вот и Данилка, и все ребята придут. Сделаем маленький праздник. Будем чай пить, я пирожков нажарю. Придете?